JК
Крестом и булатом. Вторжение :: Черкасов Дмитрий
Страница: 7 из 280Благо, опыт связывания у них имеется. И веревки наличествуют. Перехватят петлей за горло, закрепят вывернутые руки, обмотают ноги — и финита. Попробуешь пошевелиться и тут же задушишься. Причем самостоятельно, без чьей бы то ни было помощи.
Поэтому подпускать их ближе чем на полсотни метров не стоит.
Лучше самому выйти им в тыл и полоснуть очередью по напряженным спинам. Дабы навсегда запомнили, что с Владом шутки плохи. Даже когда он один и на чужой территории. Что, в общем то, в его жизни происходило сплошь и рядом. Как начал «отдыхать» на границе Сербии с Косовом, сцепившись с отрядом албанских сепаратистов, так до сих пор остановиться не может.
Судьба...
Многие позавидовать могут.
И напрасно.
Никакой романтики в драке «один против всех» нет. Это в песнях да в рассказах подвыпивших ветеранов все складно, весело и гладко. В реальной жизни иначе. Пот, кровь, грязь, многочасовые переходы, засады по нескольку суток, хроническая простуда от лежания на холодной земле, недосып, набившийся за шиворот песок, траурная кайма под ногтями, стоящие колом носки, ободранные руки, синяки от ремней, сбитые ноги, мозоли на руках от шершавых рукояток любимой штурмовой винтовки. Этого еще никто и никогда не избегал — ни мальчишка новобранец, месяц проваландавшийся в мотострелковой учебке, ни битый жизнью зубр спецназовец из элитного подразделения военной разведки. Воинская служба — она и в Африке остается воинской службой.
Поэтому подпускать их ближе чем на полсотни метров не стоит.
Лучше самому выйти им в тыл и полоснуть очередью по напряженным спинам. Дабы навсегда запомнили, что с Владом шутки плохи. Даже когда он один и на чужой территории. Что, в общем то, в его жизни происходило сплошь и рядом. Как начал «отдыхать» на границе Сербии с Косовом, сцепившись с отрядом албанских сепаратистов, так до сих пор остановиться не может.
Судьба...
Многие позавидовать могут.
И напрасно.
Никакой романтики в драке «один против всех» нет. Это в песнях да в рассказах подвыпивших ветеранов все складно, весело и гладко. В реальной жизни иначе. Пот, кровь, грязь, многочасовые переходы, засады по нескольку суток, хроническая простуда от лежания на холодной земле, недосып, набившийся за шиворот песок, траурная кайма под ногтями, стоящие колом носки, ободранные руки, синяки от ремней, сбитые ноги, мозоли на руках от шершавых рукояток любимой штурмовой винтовки. Этого еще никто и никогда не избегал — ни мальчишка новобранец, месяц проваландавшийся в мотострелковой учебке, ни битый жизнью зубр спецназовец из элитного подразделения военной разведки. Воинская служба — она и в Африке остается воинской службой.