JК
Мир крыльев :: Кудрявцев Леонид Викторович
Страница: 6 из 90За ней сейчас же побежали, а сам Кузька, стоявший неподалеку, застенчиво хлопнул себя по щекам фиолетовыми ушами и потупился.
Птиц был в полном отчаянии. Ему не хотелось глядеть кузькину мать, так как было известно, что увидевшие ее птицы или животные навсегда становились домашними. Нет, это Птицу ничуть не улыбалось. Люди к тому времени уже взяли его в плотный полукруг и прижали к ближайшему забору. Правда, слишком близко никто подходить не хотел. Уж больно здоровый и острый был у Птица клюв.
А он, затравленно озираясь, все пытался найти возможность ускользнуть и не мог. Толпа же тем временем веселилась, и больше всех радовался Рахедон-очаровашка, размахивавший над головой старым хомутом и всем и каждому объяснявший, что он сделает с этим пожирателем кирпичей. Он просто купит одноколесную тележку и будет запрягать в нее этого Птица, чтобы возить на нем по воскресеньям, на местный базар, приносящих сгущенку голубых жуков и свежие ростки консервированного перца.
– Фигушки, – отчаянно закричал Птиц. – Не будет этого!
– Будет, будет, – злорадно отвечала ему толпа. – Еще как будет!
А неподалеку уже слышалось пыхтение кузькиной матери. Чтобы оттянуть момент, когда на нее придется смотреть, Птиц повернулся клювом к забору и замер, не веря своим глазам… Тем временем кузькина мать остановилась за его спиной и весело затараторила:
– Ну что, попался, голубчик? Сейчас я тебе покажу себя, а если это не поможет, то – где раки зимуют. На них давно уже никто не смотрел, а неплохо бы – обленились.
Птиц был в полном отчаянии. Ему не хотелось глядеть кузькину мать, так как было известно, что увидевшие ее птицы или животные навсегда становились домашними. Нет, это Птицу ничуть не улыбалось. Люди к тому времени уже взяли его в плотный полукруг и прижали к ближайшему забору. Правда, слишком близко никто подходить не хотел. Уж больно здоровый и острый был у Птица клюв.
А он, затравленно озираясь, все пытался найти возможность ускользнуть и не мог. Толпа же тем временем веселилась, и больше всех радовался Рахедон-очаровашка, размахивавший над головой старым хомутом и всем и каждому объяснявший, что он сделает с этим пожирателем кирпичей. Он просто купит одноколесную тележку и будет запрягать в нее этого Птица, чтобы возить на нем по воскресеньям, на местный базар, приносящих сгущенку голубых жуков и свежие ростки консервированного перца.
– Фигушки, – отчаянно закричал Птиц. – Не будет этого!
– Будет, будет, – злорадно отвечала ему толпа. – Еще как будет!
А неподалеку уже слышалось пыхтение кузькиной матери. Чтобы оттянуть момент, когда на нее придется смотреть, Птиц повернулся клювом к забору и замер, не веря своим глазам… Тем временем кузькина мать остановилась за его спиной и весело затараторила:
– Ну что, попался, голубчик? Сейчас я тебе покажу себя, а если это не поможет, то – где раки зимуют. На них давно уже никто не смотрел, а неплохо бы – обленились.