Мир уршада   ::   Сертаков Виталий

Имелась и другая причина молчать. Дело происходило в общественной гебойде, а у гебойды имелся хозяин. Я знала председателя Гор-Гора три хибрских года, его знали все завсегдатаи «нижнего» зала и многие уважаемые граждане из тех, кто никогда сюда не спускался. Когда Гор-Гор запирает ворота «верхней» биржи, и честные торговцы расходятся на ночлег по дворам, по пению вечерней молитвы отпирается нижний зал. Сюда стекаются те, у кого есть причины не выносить свои игры на всеобщее обозрение. Жандармы берут свои десять динариев за ночное благословение.

Нижняя биржа бурлила, а я следила за уршадом.

У него отвалилась нижняя челюсть, выпал язык, а тело под меховой курткой стало рыхлым, как перезрелое дрожжевое тесто. Затем сахарная голова взмахнула руками, столкнула на пол кружку с горячим вином, и тогда ее заметили. Конокрады, винные контрабандисты, торговцы опием и рыцари Плаща повскакали с мест. Мои всадники Тонг-Тонг и Хор-Хор тоже поднялись, разворачивая над своей госпожой кольчужные плащи, единственное доступное им оружие под шестиугольными сводами биржи.

Я не мешала им меня охранять.

Старший хозяин Гор-Гор ударил молотком в бронзовый таз. Летучий аспид, дремавший у него на плече, приподнял шишковатую голову и зашипел. Эти головастые твари ненавидят звон металла и способны за тысячу локтей предупредить хозяина о шорохе кинжала в ножнах.