JК
Мир уршада :: Сертаков Виталий
Страница: 376 из 430Люди-перевертыши умели на сводах пещер рисовать такие перекрещенные линии, что наблюдателю начинало казаться, будто он провалился в колодец и летит с огромной скоростью, не достигая дна, а стены все раздвигаются и раздвигаются, превращая человека в крохотную пушинку, пляшущую над огнем…
Они умели плоское делать объемным, а сами, имея объем, умели растворяться на плоскости.
Ничего удивительного, что людей-перевертышей преследовали на всех трех твердях. Так сказал Рахмани один из тех немногословных людей, который привел ослика, груженного золотыми флоринами, украшенными потертыми лилиями.
— Ты доставишь их прямо в Рим, — заявил человек с накладной бородой. — Нас не интересует, как ты это сделаешь; мы знаем, что ты это умеешь. Ты проникнешь на Хибр, в тюрьму Танжера, а выведешь их в фонтан, что возле базилики святого Луки. Мы будем ждать тебя четыре ночи, экипаж с вензелем прокурора. Доставишь их и можешь возвращаться, остаток денег получишь, как и прежде, векселем от ганзейского союза…
Рахмани не стал спрашивать, зачем нужны перевертыши в Риме. Он никогда не задавал глупых вопросов тем, кто платил за услуги ловца. Если сделка казалась ему сомнительной, он задавал вопросы Слепым старцам, и те известными только им способами выясняли подноготную. Лишь дважды случилось так, что Слепые старцы посоветовали Саади не браться за дело и не брать деньги. И оба раза они оказались правы…
Поэтому Рахмани крайне удивился, когда измученный Кой-Кой отказался спускаться в колодец.
— Я не смогу их сдерживать долго! — Ловец запрыгнул на край колодца и широким жестом повел вокруг себя. Лиловая молния, сорвавшаяся с его пальцев, прочертила резкий зигзаг и превратилась в стену белого огня, гудящую окружность, стремительно расползавшуюся, подобно лесному пожару.
Они умели плоское делать объемным, а сами, имея объем, умели растворяться на плоскости.
Ничего удивительного, что людей-перевертышей преследовали на всех трех твердях. Так сказал Рахмани один из тех немногословных людей, который привел ослика, груженного золотыми флоринами, украшенными потертыми лилиями.
— Ты доставишь их прямо в Рим, — заявил человек с накладной бородой. — Нас не интересует, как ты это сделаешь; мы знаем, что ты это умеешь. Ты проникнешь на Хибр, в тюрьму Танжера, а выведешь их в фонтан, что возле базилики святого Луки. Мы будем ждать тебя четыре ночи, экипаж с вензелем прокурора. Доставишь их и можешь возвращаться, остаток денег получишь, как и прежде, векселем от ганзейского союза…
Рахмани не стал спрашивать, зачем нужны перевертыши в Риме. Он никогда не задавал глупых вопросов тем, кто платил за услуги ловца. Если сделка казалась ему сомнительной, он задавал вопросы Слепым старцам, и те известными только им способами выясняли подноготную. Лишь дважды случилось так, что Слепые старцы посоветовали Саади не браться за дело и не брать деньги. И оба раза они оказались правы…
Поэтому Рахмани крайне удивился, когда измученный Кой-Кой отказался спускаться в колодец.
— Я не смогу их сдерживать долго! — Ловец запрыгнул на край колодца и широким жестом повел вокруг себя. Лиловая молния, сорвавшаяся с его пальцев, прочертила резкий зигзаг и превратилась в стену белого огня, гудящую окружность, стремительно расползавшуюся, подобно лесному пожару.