JК
Миро-Творцы :: Иванов Сергей Григорьевич
Страница: 21 из 115Если спишь с девицей и не пытаешься её подмять, это эротика или… извращение? А мои возбуждающие массажи куда отнести? И когда начинается измена — когда погрузишься в нее на сантиметр? А если мне нравится просто лежать рядом… без погружения, без ласк… и ощущать это юное тело? Н-да… Странная штука — допустимые компромиссы.
Вадим уткнулся лицом в жестковатые локоны подружки и тоже уснул, приказав себе проснуться через три часа. По его нынешним потребностям даже много — если б не Кира под боком, он обошелся бы двумя.
Но через час их разбудил писк Кириного сотовика, и бесцветный голос Алекса, ее шефа, с трудом пробившись через помехи, затребовал девушку к себе. С сожалением она выбралась из пригретой постели, быстренько облачилась в одно из своих парадных платьев, отказавшись даже от настоящего кофе, заимствованного у крутарей.
— Мне с тобой скучно,— сказала Кира на прощание.— Мне с тобой спать хочется. Причем постоянно.— И чмокнула в щеку.— Чао!
Из окна Вадим проследил, как девушка выбежала из подъезда, впорхнула в притормозившую на секунду машину — бесшумную, неприметную, тут же исчезнувшую, за поворотом,— и ощутил разом грусть и облегчение.
С одной стороны накрылись эти уютные маленькие радости, связанные с ленивой побудкой, нежностями и шалостями в постели, неспешным наведением марафета, взаимным обхаживанием, превращаемым едва не в эротическую игру… с благодушной трепотней за изящно сервированным столиком.
С другой — наконец-то Вадим был один, впервые за столько времени.
Вадим уткнулся лицом в жестковатые локоны подружки и тоже уснул, приказав себе проснуться через три часа. По его нынешним потребностям даже много — если б не Кира под боком, он обошелся бы двумя.
Но через час их разбудил писк Кириного сотовика, и бесцветный голос Алекса, ее шефа, с трудом пробившись через помехи, затребовал девушку к себе. С сожалением она выбралась из пригретой постели, быстренько облачилась в одно из своих парадных платьев, отказавшись даже от настоящего кофе, заимствованного у крутарей.
— Мне с тобой скучно,— сказала Кира на прощание.— Мне с тобой спать хочется. Причем постоянно.— И чмокнула в щеку.— Чао!
Из окна Вадим проследил, как девушка выбежала из подъезда, впорхнула в притормозившую на секунду машину — бесшумную, неприметную, тут же исчезнувшую, за поворотом,— и ощутил разом грусть и облегчение.
С одной стороны накрылись эти уютные маленькие радости, связанные с ленивой побудкой, нежностями и шалостями в постели, неспешным наведением марафета, взаимным обхаживанием, превращаемым едва не в эротическую игру… с благодушной трепотней за изящно сервированным столиком.
С другой — наконец-то Вадим был один, впервые за столько времени.