JК
Младший конунг :: Ковальчук Вера
Страница: 338 из 375Конечно, для дальнего путешествия это не годилось — в пути будет слишком тесно, да и судно слишком осядет, что очень опасно в бурю — но если путешествовать недалеко, скажем, через пролив и вдоль берега, то…
Гуннарсдоттер отшвырнула своего противника и огляделась.
У нее не было времени считать, сколько человек осталось в живых, но каждого из своих она не просто знала, а чувствовала. И теперь поняла, что из всего ее отряда живы не больше трех десятков воинов.
Она прижалась к борту, но ей, при ее весе, малой силе и с трудом повинующихся руках драться, не двигаясь с места, было очень трудно. И она увернулась, пошла боком, прикрываясь щитом, и стараясь действовать мечом медленно и плавно, чтоб не отказала рука. Сперва она сделала несколько стремительных шагов вперед, но потом, поняв свою ошибку, начала пятиться.
Лишь один взгляд влево и назад, туда, где бились остатки ее воинов. Под ногами лежало неподвижно и корчилось в агонии уже столько тел, что ступать было страшно. Нащупывая ногами палубу, она боялась в любую минуту рухнуть на доски, и это лишало всякой свободы маневра.
А ветер нес с моря запах влаги, и краем сознания она поняла, что буря будет, и будет довольно скоро — или ночью, или ранним утром, не слишком сильная. Здесь, в бухте, кораблям, скорей всего, ничто не будет угрожать. «Ты до самой смерти останешься прежде всего кормчим, — прозвучал в глубине ее души чужой и одновременно знакомый голос. — Как до самой смерти им был я». Олаф Сигурдарсон, подумала она. Только о нем сейчас не хватало думать.
— Хиль, слева! — взревел сзади знакомый голос.
Гуннарсдоттер отшвырнула своего противника и огляделась.
У нее не было времени считать, сколько человек осталось в живых, но каждого из своих она не просто знала, а чувствовала. И теперь поняла, что из всего ее отряда живы не больше трех десятков воинов.
Она прижалась к борту, но ей, при ее весе, малой силе и с трудом повинующихся руках драться, не двигаясь с места, было очень трудно. И она увернулась, пошла боком, прикрываясь щитом, и стараясь действовать мечом медленно и плавно, чтоб не отказала рука. Сперва она сделала несколько стремительных шагов вперед, но потом, поняв свою ошибку, начала пятиться.
Лишь один взгляд влево и назад, туда, где бились остатки ее воинов. Под ногами лежало неподвижно и корчилось в агонии уже столько тел, что ступать было страшно. Нащупывая ногами палубу, она боялась в любую минуту рухнуть на доски, и это лишало всякой свободы маневра.
А ветер нес с моря запах влаги, и краем сознания она поняла, что буря будет, и будет довольно скоро — или ночью, или ранним утром, не слишком сильная. Здесь, в бухте, кораблям, скорей всего, ничто не будет угрожать. «Ты до самой смерти останешься прежде всего кормчим, — прозвучал в глубине ее души чужой и одновременно знакомый голос. — Как до самой смерти им был я». Олаф Сигурдарсон, подумала она. Только о нем сейчас не хватало думать.
— Хиль, слева! — взревел сзади знакомый голос.