JК
Мои бедные железные нервы :: Гамильтон Эдмонд
Страница: 31 из 36В доказательство он двумя ударами разнес громадную скалу на обломки.
Я со страхом заметил, что все Маши ведут себя странно. Они не очень уверенно держались на гусеницах. Кренились и покачивались на ходу, а их механические голоса стали очень громкими и неразборчивыми.
Мне открылась ужасная правда. Чрезмерная энергия актиния расстроила их реакции. Иными словами, Маши были пьяны в стельку.
— Братья Маши! — взревел Копатель. — Возблагодарим нашего нового друга за эту идею с актинием!
— Правильно! — подхватили десятки голосов. — Он отличный Маш — самый лучший!
Их бесконтрольно громкие выкрики оглушали меня. Кроме того, я боялся, что вот-вот кто-нибудь на меня наедет. С моим, собственным мозгом тоже происходило нечто странное. Очевидно, в результате стресса мои психозы усилились. И только они ответственны за помрачение рассудка, которое последовало. Ибо обычно излишек питания не действовал таким образом.
К этому времени опустилась ночь, но большой диск Плутона изливал потоки белого света. В моем временном умопомрачении желтовато-серый пейзаж казался восхитительно прекрасным, а шумные неуклюжие Маши — компанией веселых собутыльников. Я с прискорбием вспоминаю, как тоже возвысил свой голос и ударил себя в грудь.
— Мне стало лучше! — кричал я. — Гораздо лучше! Эта луна излечила все мои комплексы!
— Вот это мужик! — гремели они. — Ты такой же хороший Маш, как и любой из нас, хотя ты и слабак!
— Слабак? — хохотал я.
Я со страхом заметил, что все Маши ведут себя странно. Они не очень уверенно держались на гусеницах. Кренились и покачивались на ходу, а их механические голоса стали очень громкими и неразборчивыми.
Мне открылась ужасная правда. Чрезмерная энергия актиния расстроила их реакции. Иными словами, Маши были пьяны в стельку.
— Братья Маши! — взревел Копатель. — Возблагодарим нашего нового друга за эту идею с актинием!
— Правильно! — подхватили десятки голосов. — Он отличный Маш — самый лучший!
Их бесконтрольно громкие выкрики оглушали меня. Кроме того, я боялся, что вот-вот кто-нибудь на меня наедет. С моим, собственным мозгом тоже происходило нечто странное. Очевидно, в результате стресса мои психозы усилились. И только они ответственны за помрачение рассудка, которое последовало. Ибо обычно излишек питания не действовал таким образом.
К этому времени опустилась ночь, но большой диск Плутона изливал потоки белого света. В моем временном умопомрачении желтовато-серый пейзаж казался восхитительно прекрасным, а шумные неуклюжие Маши — компанией веселых собутыльников. Я с прискорбием вспоминаю, как тоже возвысил свой голос и ударил себя в грудь.
— Мне стало лучше! — кричал я. — Гораздо лучше! Эта луна излечила все мои комплексы!
— Вот это мужик! — гремели они. — Ты такой же хороший Маш, как и любой из нас, хотя ты и слабак!
— Слабак? — хохотал я.