JК
Мой сын маг :: Сташеф Кристофер
Страница: 468 из 479Его командиры сгрудились около своего махди, но тут же сами закричали от боли и начали хвататься за животы.
Найробус стал увеличиваться в размерах, голос его звучал ниже, громче, в нем появилась вибрация, и мало-помалу он перешел на язык Меровенса. А Химена запела по-испански.
«Гарроты тонкая струна... распевал Найробус. — Ты мне помочь сейчас должна!»
Голос Химены стал похож на воронье карканье — казалось, исчезли гласные звуки, и слова строятся только из Согласных.
«Сомкнись на шее у колдуньи... — прокричал Найробус. — Пусть все вокруг меня...»
Но тут послышался еще чей-то голос — точнее, боевой клич, и все увидели, как вверх по склону горы мчится седой рыцарь в проржавевших доспехах, верхом на стареющей клячонке. На скаку он становился все выше и выше и, сравнявшись ростом с Найробусом, рыцарь приставил к груди колдуна острие перевязанного веревкой копья. Найробус яростно завопил, сжал огромный кулак и, размахнувшись, ударил старого идальго, но его кулак, обратившись в камень, отскочил от шлема рыцаря, а копье пронзило грудь Найробуса. Ударил гром, и все заволокло туманом, а когда туман развеялся, то и рыцарь, и колдун исчезли — о том, что они действительно существовали, напоминали только обугленные камни.
— Но я думала, что он — всего лишь вымысел! — с широко открытыми глазами воскликнула Химена.
— Он — воплощение духа, который присутствует всегда, во всех мирах, любовь моя, — сказал Рамон и обнял жену.
Найробус стал увеличиваться в размерах, голос его звучал ниже, громче, в нем появилась вибрация, и мало-помалу он перешел на язык Меровенса. А Химена запела по-испански.
«Гарроты тонкая струна... распевал Найробус. — Ты мне помочь сейчас должна!»
Голос Химены стал похож на воронье карканье — казалось, исчезли гласные звуки, и слова строятся только из Согласных.
«Сомкнись на шее у колдуньи... — прокричал Найробус. — Пусть все вокруг меня...»
Но тут послышался еще чей-то голос — точнее, боевой клич, и все увидели, как вверх по склону горы мчится седой рыцарь в проржавевших доспехах, верхом на стареющей клячонке. На скаку он становился все выше и выше и, сравнявшись ростом с Найробусом, рыцарь приставил к груди колдуна острие перевязанного веревкой копья. Найробус яростно завопил, сжал огромный кулак и, размахнувшись, ударил старого идальго, но его кулак, обратившись в камень, отскочил от шлема рыцаря, а копье пронзило грудь Найробуса. Ударил гром, и все заволокло туманом, а когда туман развеялся, то и рыцарь, и колдун исчезли — о том, что они действительно существовали, напоминали только обугленные камни.
— Но я думала, что он — всего лишь вымысел! — с широко открытыми глазами воскликнула Химена.
— Он — воплощение духа, который присутствует всегда, во всех мирах, любовь моя, — сказал Рамон и обнял жену.