Моя война   ::   Косенков Виктор

Если много вдыхать, то видишь всякие плохие сны.

— Наркотик?

— Нет, сестра. К наркотикам привыкаешь, а привыкнуть к Сонной траве нельзя. Такие у нее свойства.

— А другого названия у нее нет?

— Я не знаю, сестра, — Хатхи пожал плечами. — Ее мало кто использует, уж очень дурные сны она дает. Если хочешь, можем заехать в чистку. Вон там…

Он отвернулся от дороги, чтобы показать своей огромной ручищей, куда нужно ехать.

— Брат моей жены держит там чистку. Одежду чистит, машины, можно просто помыться. Запах как рукой…

— Хатхи!

Я слишком поздно увидела из-под его огромной лапы, как на дорогу выскочило что-то беленькое и лохматое. Тормоза завизжали. Хатхи был опытным водителем. Удар был коротким. Меня кинуло на спинку переднего сиденья. Зазвенело стекло. Из-под смятого капота вырвалась и ушла в ночное небо струя белого пара.

— Ах ты… Ах ты… — причитал Хатхи.

Выбравшись из автомобиля, он первым делом осмотрел капот. Результаты осмотра вызвали еще большее оханье.

— Какой шакал… Какой шакал…

Когда я вылезла наружу, из-под днища машины доносились только горестные вздохи. Наконец выбрался Хатхи, весь в грязи, с чем-то белым на руках.

— Посмотри, сестра! Вот он, мерзавец, который пустит по миру всю мою семью! Вот он, гадкая тварь! Ох ты… — И он бросил на землю овечью тушу. — Кто за это заплатит? Кто?! Ох ты…

Машина и вправду представляла собой довольно жалкое зрелище.