Кровь на нациях   ::   Миронов Георгий

да и сам Петруничев был ей противен, - он приходил поздно, ел что-то на кухне в сухомятку, и часто ложился спать, не приняв ванну, потому что тоже уставал на работе, это она понимала, но простить не могла, потому что от мужа после его засад, захватов и прочих ментовских приключений пахло не очень хорошо - крепким мужским потом, табаком, железом от долгого пребывания в милицейском уазике, бензином.

Курить он начал, когда мама слегла. От водки же удержался, хотя частенько было невыносимо.

В общем Леночка ушла. И он её не удерживал. Хорошо повезло с соседкой Тоней. Как-то справлялись. По хозяйству. А вот что касается личной жизни, то все казалось беспросветным. Пока в горотделе не появилась Люсенька Конюхова, новый эксперт-криминалист. Тут забрезжила надежда. Но роман был в самом начале. И что-то предсказывать было пока рано. Хотя Люсеньку он домой приводил. И с мамой они друг другу понравились. И вообще - жизнь не кончается.

...Он рывком бросил свое сильное тело в открытую водителем Саней Евстигнеевым дверцу машины, плюхнулся на сиденье, и почувствовал острую боль в груди. Хотя и сшили его в госпитале МВД отлично, но какие-то спаечки, внутренние швы там, в груди, должно быть побаливали. Но кардиограмма хорошая. Так что жить будем.

- Ну, чего там? - спросил он Саню, бросая на заднее сиденье "тревожный чемоданчик".

- Чего - чего, зверское убийство, - важно бросил Саня. И добавил, с гордостью за себя, свободно владеющего профессиональной терминологией

- Убийство в условиях неочевидности...

- Кто убит? - серьезно спросил Петруничев.

- Девушка. Красивая, - грустно добавил Саня.

- Кто убийца? - уже "с покупкой" спросил капитан.