Монах - последний зиндзя   ::   Ши Роберт

Эти перекрученные сосны на склоне холма, может быть, были лишь сеянцами, когда они впервые пришли сюда, подумала она. Помнит ли Дзебу их обеты, и хочет ли он еще сдерживать их? Она же никогда не забывала его слова: "Я твой до конца моей жизни и до конца твоей жизни".

В свете заката Хэйан Кё казался поднимающимся из фиолетовой осенней дымки, в которой речной туман смешивался с дымом костров, на которых готовили пищу. Столица выглядела почти такой же, как и в ту, другую ночь. Вряд ли нашлась бы какая-нибудь ее часть, которую за последние тридцать семь лет не разрушил бы пожар или землетрясение, но её жители были неутомимыми строителями. Танико сняла шляпу из рисовой соломы и вуаль, скрывавшую лицо, и села на травяной коврик, который Дзебу расстелил для нее. Они заговорили о войне.

- Мы получили известие от одного из наших людей в Корее, - сказал Дзебу. - Великий Хан потерял три тысячи кораблей и восемьдесят тысяч человек Это крупнейшее из поражений, понесенных монголами со времени возвышения Чингисхана. Кублай пришел в ярость, услышав эту новость, и бегал по дворцу, крича: "Аргун! Аргун! Что сделал ты с моим флотом?" Он лишился чувств, и пришлось его лечить укалыванием китайскими иглами и уложить в постель. Теперь, говорят, он намеревается предпринять еще одну попытку вторжения.

- О нет! - Сердце Танико упало. - Мы не можем ещё раз пройти через такое испытание!

- Монголы тоже не смогут. Это поражение ослабило авторитет Кублая у его вассалов - ханов и воинов.