JК
Монополия на чудеса :: Силин Влад
Страница: 176 из 407Мальчишка присел и, отчаянно завизжав, бросился на кота.
Кот заметался. Прыгнул туда и обратно, сорвался в мою сторону. Я едва успел схватить зверя за загривок.
– Твой? – крикнул я мальчишке.
– Мой! Отпустите его!
– Держи.
Жалобно мявкнув, кот извернулся в воздухе и шлепнулся на четыре лапы. Сбежать он не успел. Мальчишка навалился сверху, прижимая всем телом. Сопение, возмущенные кошачьи вопли, шипение. После недолгой возни Темный поднялся, держа извивающегося зверя на вытянутых руках.
– Раз! Два! Три! Четыре! – звонким голосом считал он. Кот не сопротивлялся, видимо не до конца сообразив, что происходит. – Пять! Шесть! – Яростно взревев, кот ударил всеми четырьмя лапами. – Семь! Восемь! А-а!! – На исцарапанном запястье выступили капельки крови. – Девять!! Десять!!! Пшел!
С утробным воем кот понесся к подвальному окну.
– Силен, парень. – Я с уважением посмотрел на собеседника.
– Это сегодня первый, – сообщил тот.
Глядел он исподлобья, словно волчонок сквозь кусты. Если бы не отросшие вихры и исцарапанные руки, его можно было бы принять за юного пианиста. Бледная до прозрачности кожа, оттопыренные уши, девчоночья шея. А еще – рваные джинсы и черная рубашка.
– Сильно поранился?
«Пианист» покосился на изодранные запястья.
– А, ерунда, заживет. У вас вон тоже… Пойдемте, промою.
Мы прошли под полуразрушенной аркой входа и оказались в сводчатом зале.
Кот заметался. Прыгнул туда и обратно, сорвался в мою сторону. Я едва успел схватить зверя за загривок.
– Твой? – крикнул я мальчишке.
– Мой! Отпустите его!
– Держи.
Жалобно мявкнув, кот извернулся в воздухе и шлепнулся на четыре лапы. Сбежать он не успел. Мальчишка навалился сверху, прижимая всем телом. Сопение, возмущенные кошачьи вопли, шипение. После недолгой возни Темный поднялся, держа извивающегося зверя на вытянутых руках.
– Раз! Два! Три! Четыре! – звонким голосом считал он. Кот не сопротивлялся, видимо не до конца сообразив, что происходит. – Пять! Шесть! – Яростно взревев, кот ударил всеми четырьмя лапами. – Семь! Восемь! А-а!! – На исцарапанном запястье выступили капельки крови. – Девять!! Десять!!! Пшел!
С утробным воем кот понесся к подвальному окну.
– Силен, парень. – Я с уважением посмотрел на собеседника.
– Это сегодня первый, – сообщил тот.
Глядел он исподлобья, словно волчонок сквозь кусты. Если бы не отросшие вихры и исцарапанные руки, его можно было бы принять за юного пианиста. Бледная до прозрачности кожа, оттопыренные уши, девчоночья шея. А еще – рваные джинсы и черная рубашка.
– Сильно поранился?
«Пианист» покосился на изодранные запястья.
– А, ерунда, заживет. У вас вон тоже… Пойдемте, промою.
Мы прошли под полуразрушенной аркой входа и оказались в сводчатом зале.