JК
Мост дружбы :: Казанцев Александр
Страница: 243 из 658ФУДЗИ-САН
Со склона горы Фудзи море кажется разлившимся по небу. Высоко поднявшийся горизонт образует как бы гигантскую чашу, со дна которой возвышается священная гора. Чем выше, тем прозрачнее лазоревый хрусталь чаши, легче, неуловимее небесная синь, и не угадать в этих дымчатых красках, где море переходит в небо.
О'Кими, опершись на посох, мечтательно смотрела вдаль.
— Это так красиво!.. Я уже не раскаиваюсь, что пошла с вами, — обратилась она к своему спутнику.
— Я счастлив, О'Кими! Наконец-то я узнаю в вас истинную японку! Каждый японец должен совершить восхождение на священную гору Фудзи-сан.
— Вы невозможны, Муцикава, — пожала худенькими плечами О'Кими. — Вы разрушаете все очарование своими разговорами об обязанностях и долге.
— Извините, О'Кими, прошу прощения. Я никогда не осмелюсь сделать вам неприятное.
О'Кими опять повела плечиками и ничего не ответила. Муцикава терпеливо ждал.
— В Японии нет дали. Здесь воздух какой-то особенный, плотный, окрашенный. Он напоминает воду, когда ныряешь с открытыми глазами, только более разрежен. Но он также отнимает перспективу, делает все окружающее нереальным и поразительно красивым, — задумчиво сказала О'Кими, как бы разговаривая сама с собой.
Внизу, у подножия Фудзиямы, простиралась земля, усеянная островками крыш, блестящих после недавнего дождя. Они тонули в кудрявых облаках зелени, тронутой бледно-розовой проседью цветущих вишен.
Со склона горы Фудзи море кажется разлившимся по небу. Высоко поднявшийся горизонт образует как бы гигантскую чашу, со дна которой возвышается священная гора. Чем выше, тем прозрачнее лазоревый хрусталь чаши, легче, неуловимее небесная синь, и не угадать в этих дымчатых красках, где море переходит в небо.
О'Кими, опершись на посох, мечтательно смотрела вдаль.
— Это так красиво!.. Я уже не раскаиваюсь, что пошла с вами, — обратилась она к своему спутнику.
— Я счастлив, О'Кими! Наконец-то я узнаю в вас истинную японку! Каждый японец должен совершить восхождение на священную гору Фудзи-сан.
— Вы невозможны, Муцикава, — пожала худенькими плечами О'Кими. — Вы разрушаете все очарование своими разговорами об обязанностях и долге.
— Извините, О'Кими, прошу прощения. Я никогда не осмелюсь сделать вам неприятное.
О'Кими опять повела плечиками и ничего не ответила. Муцикава терпеливо ждал.
— В Японии нет дали. Здесь воздух какой-то особенный, плотный, окрашенный. Он напоминает воду, когда ныряешь с открытыми глазами, только более разрежен. Но он также отнимает перспективу, делает все окружающее нереальным и поразительно красивым, — задумчиво сказала О'Кими, как бы разговаривая сама с собой.
Внизу, у подножия Фудзиямы, простиралась земля, усеянная островками крыш, блестящих после недавнего дождя. Они тонули в кудрявых облаках зелени, тронутой бледно-розовой проседью цветущих вишен.