Кровавые жернова   ::   Воронин Андрей

Он успел глубоко заглотить крючок, и Илья пару минут возился с бьющейся в руках рыбиной, выдирая крючок из пасти. Когда ему это удалось, он по старой рыбацкой привычке насадил нового червя, плюнул на него и аккуратно забросил в то же место, где случилась предыдущая поклевка.

Но на этот раз то ли рыба ушла, то ли погода начала меняться, но четверть часа поплавок оставался неподвижным.

«Может, стоит место поменять?» – подумал мальчишка.

Илья осмотрелся. Что-то странное произошло в окружающем его мире. Вода словно застыла, сделалась стеклянной, даже водомерки перестали сновать по поверхности. Ветви деревьев, листва застыли, а синева неба сделалась глубокой, как бывает поздним вечером. Мальчишка прислушался: ни кузнечика в траве не услышишь, ни пчела не жужжит. И птицы смолкли. Ему показалось, что он остался один на всем белом свете.

Холодная дрожь прошла по телу. Илья дернул удилище и смотал леску. Хотелось бежать, но ноги словно налились свинцом. Попов сын пошевелил пальцами и зябко поежился. Чтобы придать себе уверенности, крикнул:

– Эй!

Его крик словно потонул в загустевшем воздухе. И тут эту плотную тишину разорвал, разрезал, разломал надрывный крик петуха. Крик прозвучал как вопль утопающего в открытом море и остался без ответа.

Илья схватил ведро, удилище, банку с червями и стал выбираться подальше от омута.

«Где же солнце?» – подумал мальчик, запрокинул голову и посмотрел в небо.

Высоко черным крестом висел в воздухе ястреб.