JК
Кровник (Кровник - 1) :: Пучков Лев
Страница: 1 из 67---------------------------------------------
Пучков Лев
Кровник (Кровник - 1)
Лев Пучков
Кровник
Обществу, пославшему своих сыновей на смерть, посвящается
ПРОЛОГ
Здравствуйте, уважаемый читатель. Чем занимаетесь, дорогой? Хотя это ваше личное дело, занимайтесь чем пожелаете. А я вот тут дурью маюсь - рыхлю кинжалом почву. Почва неподатливая - каменная крошка через каждый сантиметр, тут, в горах, она почти всюду такая - глина и каменная крошка, а сантиметров через сорок начнется скальный монолит, хрен без тола отковыряешь. В принципе, шибко углубляться мне не надо - я уже вспахал участочек диаметром сантиметров в тридцать, глубиной на треть кинжала, этого вполне достаточно.
Рядом со мной сидит здоровенный бородатый тип со связанными за спиной руками и внимательно наблюдает за моими телодвижениями. Во взоре его можно уловить удивление - пленник даже отдаленно не предполагает, для чего это я рыхлю почву. Возможно, он считает, что я повредился рассудком - обстоятельства тому вполне способствуют. Зовут типа Абдулла Бекаев, он командир отряда чеченских "непримиримых", то бишь "духов". Я завязал ему пасть широкой зеленой лентой, которая пять минут назад красовалась на его голове, - на всякий случай, вдруг пожелает заорать благим матом. Хотя, похоже, кричать он пока не собирается: в глазах Абдуллы я не вижу страха. В них, как я уже упоминал, можно прочитать лишь удивление и полное неприятие происходящего.
Пучков Лев
Кровник (Кровник - 1)
Лев Пучков
Кровник
Обществу, пославшему своих сыновей на смерть, посвящается
ПРОЛОГ
Здравствуйте, уважаемый читатель. Чем занимаетесь, дорогой? Хотя это ваше личное дело, занимайтесь чем пожелаете. А я вот тут дурью маюсь - рыхлю кинжалом почву. Почва неподатливая - каменная крошка через каждый сантиметр, тут, в горах, она почти всюду такая - глина и каменная крошка, а сантиметров через сорок начнется скальный монолит, хрен без тола отковыряешь. В принципе, шибко углубляться мне не надо - я уже вспахал участочек диаметром сантиметров в тридцать, глубиной на треть кинжала, этого вполне достаточно.
Рядом со мной сидит здоровенный бородатый тип со связанными за спиной руками и внимательно наблюдает за моими телодвижениями. Во взоре его можно уловить удивление - пленник даже отдаленно не предполагает, для чего это я рыхлю почву. Возможно, он считает, что я повредился рассудком - обстоятельства тому вполне способствуют. Зовут типа Абдулла Бекаев, он командир отряда чеченских "непримиримых", то бишь "духов". Я завязал ему пасть широкой зеленой лентой, которая пять минут назад красовалась на его голове, - на всякий случай, вдруг пожелает заорать благим матом. Хотя, похоже, кричать он пока не собирается: в глазах Абдуллы я не вижу страха. В них, как я уже упоминал, можно прочитать лишь удивление и полное неприятие происходящего.