JК
На следующий год - в Иерусалиме :: Амнуэль Песах
Страница: 9 из 23Не знаю, как бы закончилась эта история, если бы Лямпе потратил последний шекель прежде, чем получил от рентгеновского аппарата нужную ему информацию.
Произошло это вечером, во вторник, 14 сентября. Грузовичок как раз стоял на людной в это время площади Моше Даяна. Народ глазел, хихикал и время от времени бросал в экспериментатора апельсиновую кожуру.
- Все! - объявил неожиданно для всех Иосиф Лямпе, записал в тетрадку какие-то цифры, спрыгнул с кузова на асфальт и пошел домой, нимало не заботясь о судьбе аппарата, грузовичка и водителя. Объясняться с хозяином машины и распоряжаться судьбой рентгеновского аппарата пришлось Рае, что она и сделала с присущим ей тактом и умением. Во всяком случае, в дальнейшей истории ни один из этих трех предметов не упоминается.
Вы знаете, что такое хобби? Это когда вы делаете нечто, и никто не спрашивает - почему, ибо все знают, что ни ваше занятие, ни любые вопросы никакого реального смысла не имеют. Потому ни жена Рая, ни дочь Мая, ни мать Хая не спрашивали Иосифа, за каким чертом он лишил семью последнего куска хлеба.
Он сам это сказал, но вовсе, кстати, не им, жертвам его увлечения, а раву Бен Зееву, руководителю иерусалимской иешивы "Ор мешамаим". Иосиф отправился в Святой город на следующее утро, 15 сентября, оставив трех женщин самих заботиться о хлебе насущном. Иврит у Иосифа был на уровне его же французского, на котором он с блеском умел говорить "се ля ви" и "шерше ля фам". Поэтому объяснялся Иосиф с равом на идиш, которому его в детстве обучал дед по отцовской линии.
Произошло это вечером, во вторник, 14 сентября. Грузовичок как раз стоял на людной в это время площади Моше Даяна. Народ глазел, хихикал и время от времени бросал в экспериментатора апельсиновую кожуру.
- Все! - объявил неожиданно для всех Иосиф Лямпе, записал в тетрадку какие-то цифры, спрыгнул с кузова на асфальт и пошел домой, нимало не заботясь о судьбе аппарата, грузовичка и водителя. Объясняться с хозяином машины и распоряжаться судьбой рентгеновского аппарата пришлось Рае, что она и сделала с присущим ей тактом и умением. Во всяком случае, в дальнейшей истории ни один из этих трех предметов не упоминается.
Вы знаете, что такое хобби? Это когда вы делаете нечто, и никто не спрашивает - почему, ибо все знают, что ни ваше занятие, ни любые вопросы никакого реального смысла не имеют. Потому ни жена Рая, ни дочь Мая, ни мать Хая не спрашивали Иосифа, за каким чертом он лишил семью последнего куска хлеба.
Он сам это сказал, но вовсе, кстати, не им, жертвам его увлечения, а раву Бен Зееву, руководителю иерусалимской иешивы "Ор мешамаим". Иосиф отправился в Святой город на следующее утро, 15 сентября, оставив трех женщин самих заботиться о хлебе насущном. Иврит у Иосифа был на уровне его же французского, на котором он с блеском умел говорить "се ля ви" и "шерше ля фам". Поэтому объяснялся Иосиф с равом на идиш, которому его в детстве обучал дед по отцовской линии.