JК
Над солнцем :: Биленкин Дмитрий
Страница: 4 из 16А раскалённый мир за куполом колыхался тем временем, как мираж… Я понял, почему обитатели станции молили нас о котёнке: в их меркурианских буднях так не хватает земного!
Что-то нас ждёт? Мы стучимся в дверь великолепного и неисследованного мира. Алунитов почему-то упорно хочет подчеркнуть риск полёта именно к Солнцу. В своё время ему предлагали участвовать в экспедиции (вместо меня) — он отказался. Он не трус: лет десять назад он первым пробился сквозь облачные бури Венеры. Но когда Алунитов смотрит на Солнце, я читаю в его глазах смирение. Может быть, так на него подействовало длительное созерцание меркурианских равнин? Кто знает…
На Солнце очередная вспышка, связь нарушается. И не ревнуй меня к экспедиции, как это ты делала дома. Я же люблю тебя…
Письмо второе, затерявшееся в космосе
Вика, здравствуй!
Меркурий уже далеко. Летим к Солнцу, чтобы у верхней границы хромосферы лечь в орбитальный полет. После невероятных пейзажей покинутой планеты ощущение такое, будто каюты корабля — с детства привычный дом.
Нейтринная обшивка глушит шум мощных двигателей. Они тихонько шелестят за стойкой, словно мокрые деревья на ветру.
Теперь я совсем-совсем далёк от тебя.
Но у себя в каюте я беру твою фотографию, поворачиваю пластинку под углом к свету, чтобы создался объём, и беседую с тобой — живой, телесной, близкой. Ты стоишь на столе, упираясь ногами в рамку снимка, — загорелая, озорная, в тонком купальнике. Капли солёной морской воды дрожат на твоих плечах и груди. Твои синие глаза щурятся лукаво и ласково.
Сегодня я снова вижу в них недоумение и вопрос: зачем?
В самом деле, зачем? У меня на Земле было все. Все, что нужно для счастья.
Что-то нас ждёт? Мы стучимся в дверь великолепного и неисследованного мира. Алунитов почему-то упорно хочет подчеркнуть риск полёта именно к Солнцу. В своё время ему предлагали участвовать в экспедиции (вместо меня) — он отказался. Он не трус: лет десять назад он первым пробился сквозь облачные бури Венеры. Но когда Алунитов смотрит на Солнце, я читаю в его глазах смирение. Может быть, так на него подействовало длительное созерцание меркурианских равнин? Кто знает…
На Солнце очередная вспышка, связь нарушается. И не ревнуй меня к экспедиции, как это ты делала дома. Я же люблю тебя…
Письмо второе, затерявшееся в космосе
Вика, здравствуй!
Меркурий уже далеко. Летим к Солнцу, чтобы у верхней границы хромосферы лечь в орбитальный полет. После невероятных пейзажей покинутой планеты ощущение такое, будто каюты корабля — с детства привычный дом.
Нейтринная обшивка глушит шум мощных двигателей. Они тихонько шелестят за стойкой, словно мокрые деревья на ветру.
Теперь я совсем-совсем далёк от тебя.
Но у себя в каюте я беру твою фотографию, поворачиваю пластинку под углом к свету, чтобы создался объём, и беседую с тобой — живой, телесной, близкой. Ты стоишь на столе, упираясь ногами в рамку снимка, — загорелая, озорная, в тонком купальнике. Капли солёной морской воды дрожат на твоих плечах и груди. Твои синие глаза щурятся лукаво и ласково.
Сегодня я снова вижу в них недоумение и вопрос: зачем?
В самом деле, зачем? У меня на Земле было все. Все, что нужно для счастья.