Вот мое обещание: ты будешь повешен за это, не расстрелян, а повешен на хорошей пеньковой веревке. Я послал за Хейгом и Раффараро, так что свидетелей будет достаточно. Как только мы возвращаемся в Элизабетвилль, я сдаю тебя властям.
- Ты шутишь!
- Никогда еще в жизни я не говорил так серьезно.
- Господи, Брюс!..
Затем подошли Хейг и Раффи; сначала они бежали, затем в нерешительности остановились, переводя взгляд от Брюса на маленькие тела на дороге.
- Что случилось? - спросил Майк.
- Хендри застрелил их.
- Зачем?
- Только он сам знает.
- Ты имеешь в виду, что он просто взял и убил их, просто пристрелил?
- Подойди и посмотри на них, Хейг. Я хочу, чтобы ты все как можно лучше запомнил.
Хейг пошел к детям.
- Раффи, ты тоже. Будешь свидетелем на суде.
Вместе они подошли к месту, где лежали маленькие тела, и опустили глаза. Хендри нервно переступил с ноги на ногу. Он никак не мог вставить магазин в винтовку, словно разучился это делать.
- Черт подери, - пробормотал он. - Что все так всполошились? Из-за пары грязных балуба.
Майк Хейг медленно отвернулся. Его лицо приобрело желтоватый оттенок, только на щеках и носу красные пятна лопнувших под кожей сосудов. Губы задрожали. Он, тяжело дыша, пошел к Хендри, стаскивая с плеча винтовку.
- Хейг! - крикнул Брюс.
- На этот раз, мразь, уж на этот раз...
- Остановись, старик, - предупредил его Хендри, судорожно пытаясь справиться с винтовочным магазином.