Нам здесь жить (фрагмент)   ::   Олди Генри Лайон

Шло время, год шел за два или за три, вскипел океанским цунами долгожданный бум отечественной фантастики, и мы, и Андрей наконец обзавелись нормальными компьютерами, понемногу к ним привыкнув; выходили книги, вручались премии, коллеги-фантасты вкупе с нами,грешными, жарко спорили на конвентах о перспективах развития любимого жанра -- а "Город..." все ждал своего часа. Регулярно мы возвращались к нему, чтобы один абзац дописать, а другой вымарать -- и вновь уткнуться лбом в стену бессилия.

Текст не давался.

Конец 1996 года. Только что завершен роман "Дайте им умереть". Вещь для нас (для нас образца 1996-го!) весьма неожиданная, болезненная, писать которую было мучительно и чудесно, страшно и празднично... мы и сами-то не заметили, как отложенный в долгий ящик "Город..." ассоциативно замаячил за спиной. И вдруг -- словно некий "прокол сути"! Выплеск брошенного на произвол судьбы текста, взрыв незавершенной сюжетной линии, да еще и второстепенной, обрывок в квадрате: островок Стрим-Айленд у побережья Южной Каролины, старый выходец с Фиджи, акулий бог Н'даку-ванга, его мистическая связь с юношей-эмигрантом, кровавая развязка... Повесть "Вложить душу". Словно плотная завеса приоткрылась на миг -- и это было все, что мы успели разглядеть за ней. Повесть ушла в печать лишь по одной причине: на тот момент мы были втайне уверены, что "Городу..." не быть никогда. Король умер, не родившись; да здравствует король! Почему же не высказаться хотя бы вполголоса, шепотом, если на большее не хватило пороху?..

Если б еще знать самим, из каких дебрей подсознания явилась финальная фраза повести, парус на горизонте:

"И почти никто еще не понимал, что это -- только начало."

Но, опять же, всему свое время.

Год 1997-ой.