JК
Наследие звезд :: Саймак Клиффорд Дональд
Страница: 17 из 179А я выращиваю хорошую картошку.
— И теперь, — резко сказал Монти, расправляя усы, — полагаю, ты уходишь?
— Ухожу?!
— Том, сколько ты с нами? Шесть лет, верно?
— Пять, — ответил Кашинг. — В прошлом месяце исполнилось пять лет.
— Пять лет, — сказал Монти. — Пять лет… Достаточно, чтобы узнать тебя. Последние месяцы ты беспокоен. Я не спрашивал тебя, почему. Мы, я и Нэнси, вообще не расспрашивали тебя.
— Да, не расспрашивали, — согласился Кашинг. — Вероятно, временами со мной было трудно…
— Никогда, — сказал Монти, — никогда. Ты знаешь, у нас был сын…
— Сейчас он был бы как ты, — сказала тихо Нэнси. — Умер шести лет…
— Корь, — это Манто. — Раньше люди знали, как справляться с корью. Раньше о ней и не слыхали.
— И еще шестнадцать, — вспоминала Нэнси. — С Джоном семнадцать. Все от кори. Это была ужасная зима. Самая плохая из всех.
— Мне жаль, — сказал Кашинг.
— Сейчас легче, — сказал Манто. — Конечно же, печаль осталась и будет с нами всю жизнь. Мы редко говорим об этом, потому что не хотим, чтобы ты думал, что ты занял его место. Мы любим тебя и так.
— Мы любим тебя, — мягко повторила Нэнси, — потому что ты Томас Кашинг. Из-за тебя мы меньше горюем. Том, мы обязаны тебе больше, чем можем дать.
— Мы имеем право говорить с тобой так, — сказал Манто, — конечно, это необычный разговор. Знаешь, это становится невыносимым. Ты ничего не говоришь нам, считая, что мы ничего не замечаем. Тебя сдерживает преданность.
— И теперь, — резко сказал Монти, расправляя усы, — полагаю, ты уходишь?
— Ухожу?!
— Том, сколько ты с нами? Шесть лет, верно?
— Пять, — ответил Кашинг. — В прошлом месяце исполнилось пять лет.
— Пять лет, — сказал Монти. — Пять лет… Достаточно, чтобы узнать тебя. Последние месяцы ты беспокоен. Я не спрашивал тебя, почему. Мы, я и Нэнси, вообще не расспрашивали тебя.
— Да, не расспрашивали, — согласился Кашинг. — Вероятно, временами со мной было трудно…
— Никогда, — сказал Монти, — никогда. Ты знаешь, у нас был сын…
— Сейчас он был бы как ты, — сказала тихо Нэнси. — Умер шести лет…
— Корь, — это Манто. — Раньше люди знали, как справляться с корью. Раньше о ней и не слыхали.
— И еще шестнадцать, — вспоминала Нэнси. — С Джоном семнадцать. Все от кори. Это была ужасная зима. Самая плохая из всех.
— Мне жаль, — сказал Кашинг.
— Сейчас легче, — сказал Манто. — Конечно же, печаль осталась и будет с нами всю жизнь. Мы редко говорим об этом, потому что не хотим, чтобы ты думал, что ты занял его место. Мы любим тебя и так.
— Мы любим тебя, — мягко повторила Нэнси, — потому что ты Томас Кашинг. Из-за тебя мы меньше горюем. Том, мы обязаны тебе больше, чем можем дать.
— Мы имеем право говорить с тобой так, — сказал Манто, — конечно, это необычный разговор. Знаешь, это становится невыносимым. Ты ничего не говоришь нам, считая, что мы ничего не замечаем. Тебя сдерживает преданность.