Наследница Единорогов   ::   Маккефри Энн

Однако они пожертвовали бы и последним, что у них осталось — возможностью умереть спокойно и достойно — ради того, чтобы спасти свое дитя, не способное еще даже понять, какая судьба грозит им всем.

У них было время поговорить: по нашему счету времени — несколько часов, пока корабль кхлеви приближался к маленькому катеру, которому некуда было лететь.

— Мы могли бы предложить сдаться, если они пощадят ее , — проговорила Она, глядя на сетчатый кокон, где, свернувшись, дремало их дитя. Счастье, что она так крепко спала: девочка уже слишком хорошо умела говорить, и, если бы она не уснула, им было бы тяжело скрыть от нее правду.

— Они не признают никаких условий, — ответил Он. — Никогда не шли на уступки.

— За что они так нас ненавидят?

— Я не уверен, что они умеют ненавидеть, — возразил Он. — Никто не знает, что они чувствуют. Они не такие как мы, и мы не должны приписывать им свои эмоции. Все, что мы знаем о них — это то, что они делают с нами.

Оба ненадолго замолчали, не желая вслух говорить о том, что делали кхлеви с пленниками других рас. Никто не выходил живым из их плена — но записи того, что происходило после захвата пленников, транслировались кхлеви в трехмерном воспроизведении, с цветом и звуком.