JК
Анискин и Боттичелли :: Липатов Виль Владимирович
Страница: 12 из 89- Как дважды два ясно, Федор Иванович!
Анискин медленно повернулся к нему, властно распорядился:
- Пошли протокола писать! - И вдруг переменил тон. - У меня к вам просьба имеется, гражданин поп.
- Какая, Федор Иванович?
- А вот такая, - мягко и просто ответил Анискин. - Вы меня это... Вы меня Федором Ивановичем не называйте... Участковый инспектор - вот мое прозвание, гражданин служитель культа.
Они вошли в поповский дом.
О, это был такой дом, что участковый сразу сделался официально-натянутым до невозможности. В огромной прихожей его сапоги уже утонули в прекрасном ворсистом ковре, а потом, когда они двинулись дальше, и вовсе начались чудеса. Четыре громадных и по-европейски обставленных комнаты миновали они, пока не достигли тоже просторного и изысканного домашнего кабинета отца Владимира. Это был такой кабинет, что по Анискину было заметно - в таких он еще ни разу в жизни не бывал.
- Присаживайтесь, участковый инспектор, присаживайтесь, будьте как дома! - радостно и оживленно пропел хозяин и торопливо добавил: - Простите великодушно, я вас покину на минуточку.
Шурша рясой, поп выбежал из кабинета, а участковый внимательно огляделся - да, это была такая обстановка, какой, наверное, нет и в домах выдающихся жителей областного центра!
- А вот и я! - раздался бархатный, по-прежнему радостный голос. Прошу великодушно простить за отсутствие, но жарко, весьма жарко...
Анискин медленно повернулся к нему, властно распорядился:
- Пошли протокола писать! - И вдруг переменил тон. - У меня к вам просьба имеется, гражданин поп.
- Какая, Федор Иванович?
- А вот такая, - мягко и просто ответил Анискин. - Вы меня это... Вы меня Федором Ивановичем не называйте... Участковый инспектор - вот мое прозвание, гражданин служитель культа.
Они вошли в поповский дом.
О, это был такой дом, что участковый сразу сделался официально-натянутым до невозможности. В огромной прихожей его сапоги уже утонули в прекрасном ворсистом ковре, а потом, когда они двинулись дальше, и вовсе начались чудеса. Четыре громадных и по-европейски обставленных комнаты миновали они, пока не достигли тоже просторного и изысканного домашнего кабинета отца Владимира. Это был такой кабинет, что по Анискину было заметно - в таких он еще ни разу в жизни не бывал.
- Присаживайтесь, участковый инспектор, присаживайтесь, будьте как дома! - радостно и оживленно пропел хозяин и торопливо добавил: - Простите великодушно, я вас покину на минуточку.
Шурша рясой, поп выбежал из кабинета, а участковый внимательно огляделся - да, это была такая обстановка, какой, наверное, нет и в домах выдающихся жителей областного центра!
- А вот и я! - раздался бархатный, по-прежнему радостный голос. Прошу великодушно простить за отсутствие, но жарко, весьма жарко...