JК
Крысиные гонки :: Фрэнсис Дик
Страница: 69 из 251Потом настудил долгий период, когда мы оба старались не раздражаться и не раздражать друг друга, и, наконец, последние шесть месяцев, когда мы рвали друг другу нервы и чувства в клочья.
С тех пор более или менее сознательно я старался ни к кому не испытывать никаких чувств. Ни к кому не привыкать. Ни с кем не иметь ничего общего. Быть равнодушным, спокойным, холодным. Торосистый лед после бури.
В вагончике я ничего не менял и не улучшал, будто и не жил в нем. И я знал, что ничего не буду делать: в этом не было нужды. Я не хотел иметь ничего общего даже с вагончиком.
И уж конечно, с Тайдерменом, Голденбергом, Энни Вилларс и Колином Россом.
Все они, за исключением Голденберга, были в моем следующем полете на скачки.
* * *
На "Ацтеке" я проработал еще два дня, возил бизнесменов в их обычные ежемесячные поездки к поставщикам в Германию и Люксембург, а к субботе Джо подлечил и приодел "Чероки", и я пересел в него. Стрелка содержания горючего в баках по-прежнему показывала на ноль, что не добавляло мне оптимизма, но электропроводка вроде бы не барахлила. И хотя машина все еще хромала на одно крыло, зато искрилась свежей краской, пахла шампунем и освежителем воздуха, и пепельницы сверкали чистотой.
В тот день мне предстояло забрать пассажиров в Кембридже. Как обычно, я прилетел на аэродром на полчаса раньше, но майор уже был там. Он сидел в углу у входа в зал ожидания.
С тех пор более или менее сознательно я старался ни к кому не испытывать никаких чувств. Ни к кому не привыкать. Ни с кем не иметь ничего общего. Быть равнодушным, спокойным, холодным. Торосистый лед после бури.
В вагончике я ничего не менял и не улучшал, будто и не жил в нем. И я знал, что ничего не буду делать: в этом не было нужды. Я не хотел иметь ничего общего даже с вагончиком.
И уж конечно, с Тайдерменом, Голденбергом, Энни Вилларс и Колином Россом.
Все они, за исключением Голденберга, были в моем следующем полете на скачки.
* * *
На "Ацтеке" я проработал еще два дня, возил бизнесменов в их обычные ежемесячные поездки к поставщикам в Германию и Люксембург, а к субботе Джо подлечил и приодел "Чероки", и я пересел в него. Стрелка содержания горючего в баках по-прежнему показывала на ноль, что не добавляло мне оптимизма, но электропроводка вроде бы не барахлила. И хотя машина все еще хромала на одно крыло, зато искрилась свежей краской, пахла шампунем и освежителем воздуха, и пепельницы сверкали чистотой.
В тот день мне предстояло забрать пассажиров в Кембридже. Как обычно, я прилетел на аэродром на полчаса раньше, но майор уже был там. Он сидел в углу у входа в зал ожидания.