Крысиные гонки   ::   Фрэнсис Дик

У остроносого шестиместного самолета не потерялась ни одна гайка, не отскочила ни одна заклепка. Если полагалось иметь восемь кварт масла, то индикатор и показывал восемь кварт, и ни одна мертвая птица не торчала в воздухозаборе. На шинах не виднелось ни одного прокола. На стеклах зеленых и красных навигационных фар – ни одной царапины, на лопастях пропеллера – ни малейшей трещины или отбитого куска. И, конечно, радиоантенна в полном порядке. Бледно-голубой капот мотора был надежно прижат, и бледно-голубые колпаки над подпорками и колесами, фиксирующими шасси, были крепкими, как скала.

К тому времени, когда я закончил осмотр, три пассажира уже шли по траве летного поля. Голденберг с жаром, просто уши дымились, что-то доказывал, майор с несчастным видом кивал, чуть наклоняя голову, а Энни Вилларс вроде бы не слушала. Когда они приблизились, до меня долетели слова Голденберга:

– ...не могу поставить на лошадь, если мы не уверены, что он осадит ее...

Он резко замолчал, когда майор толкнул его, доказывая на меня. Майору не стоило беспокоиться, меня не интересовали их дела.

В принципе для легких самолетов лучше, если центр тяжести находится как можно ближе к носу. И я попросил Голденберга сесть справа от меня, майора и Энни Вилларс – на два центральных сиденья, а Кенни Бейст мог оставаться там, где сел. Место рядом с ним предназначалось для Колина Росса.