Наследники империи   ::   Молитвин Павел

— Мы еще вернемся к этому разговорув более подходящей обстановке, — пообещал Рашалайн и, сияя улыбкой, устремился навстречу показавшемуся в конце улицы верзиле, тащившему на широченных плечах два мешка, каждый из которых размерами не уступал жеребцу.

Понаблюдав за тем, как верзила, скинув поклажу в уличную пыль, подхватил Рашалайна на руки и, выкрикивая что-то восторженное, закружил, словно тот был его любимой подружкой, Мгал вновь вспомнил Менгера, Ба-тигар — Юма, а Гиль — Горбию. Лив решила, что не жить ей на свете, если северянин не будет вот так же кружить ее, подхватив на руках, и вопить при этом от счастья, а Бемс хлопнул себя ладонью по лбу, сообразив наконец, кого же напоминает ему Рашалайн. Одержимого Хафа — вот кого! Того самого, что предсказал скорую кончину Дижоля. Хотя Хафа, вернись он после долгого отсутствия в Сагру, никто бы так бурно не приветствовал. Да и самого Бемса, появись он в своей стоящей на берегу моря деревеньке, едва ли встретят столь же тепло. Подобные мысли посетили, очевидно, не его одного, потому что дальнейший путь убавившаяся на одного предсказателя компания продолжала в задумчивом, если не сказать скорбном, молчании.

3

Переодевшись служанкой, Мисаурэнь отправилась на Войлочную улицу и, как и предсказывал Лагашир, без труда выяснила, что Эмрик и в самом деле был схвачен Белыми Братьями.