Наследники по прямой. Книга первая.   ::   Давыдов Вадим

Она у меня большая. Большая-пребольшая. И она мне уже битый час твердит: всё это неспроста и очень, очень чревато. Поэтому я сейчас отправляюсь к вашей Завадской на рекогносцировку, а ты бдишь около Дарьи, аки пес цепной. Если что - бей и не думай. Думать и отвечать за всё буду я.

Шульгин сплюнул и длинно, громко, эмоционально и обстоятельно поведал Гурьеву подробности родословной живой силы вероятного противника. Гурьев догадался, что в основу исследования лёг целый ряд весьма рискованных допущений и смелых гипотез о степенях родства и некоторых малоизвестных науке подробностях анатомии мифологических существ - персонажей народного фольклора, - но форма, форма! Поэт, вздохнул Гурьев. Мне опять повезло.

– Ты иссяк? - поинтересовался Гурьев, когда Шульгин сделал паузу для забора воздуха.

– Да ты что?!? - оскорбился Шульгин. - Да это ж так, разминка! Щас я…

– Стоп-машина. С этой минуты - такие слова произносятся про себя. А лучше - вообще не произносятся. Постепенно изымаются из обращения. Знаешь, откуда матюги взялись?

– Знаю. От татар.

– Сам ты от злых татаровей, - беззлобно усмехнулся Гурьев. - Матерщина - матерные слова - это проклятия, имена бесов. И человек, произносящий эти слова, особенно - попусту, автоматически призывает этих бесов на себя, своих детей и свой род. Материться - значит уничтожать разум и здоровье. Как своё, так и тех, кто эти ругательства слышит. Матерщина, Денис - это оружие. Страшное оружие. А оружие вынимают, чтобы убить.