Назад в Лабиринт   ::   Уэйс Маргарет

 — Но кто же знал? Я думал, он сам хотел быть один.

— Никому из нас не пришло в голову спросить, — добавил Роланд. — Все были слишком заняты собой.

— Или какой-то машиной, — едва слышно проговорил Пайтан. И покосился в сторону Звездной камеры.

Титаны уже, наверное, там — расселись по своим огромным креслам. И занялись — чем? Машина не работала, звездный свет уже давно не загорался. Но в воздухе дрожало какое-то напряжение, доброе напряжение, какое-то сдерживаемое возбуждение. Больше всего Пайтану сейчас хотелось подняться туда, наверх, и увидеть все собственными глазами. И он пойдет туда. Титанов он больше не боится. Но этим он обязан Другару. Очень многим он обязан Другару. И Пайтану казалось, что единственное, чем он может отплатить гному, это стоять подле его тела и страдать.

— Он выглядит счастливым, — отважилась заметить Рега.

— Счастливее, чем когда был с нами, — пробормотал Пайтан.

— Не надо, Алеата, не плачь, — сказал Роланд, помогая ей подняться. — Тебе не надо плакать. Ты-то была добра к нему. Я… я должен сказать, что… восхищаюсь тобой за это.

Алеата обернулась к нему и посмотрела на него с удивлением.

— Правда?

— И я тоже, — смущенно проговорила Рега. — Ты мне раньше не очень нравилась. Я думала, ты пустая и легкомысленная, и слабая. Но ты самая сильная из нас. Я бы хотела… да-да, очень хотела бы стать твоей подругой!

— Ты единственная среди нас, кто умеет видеть, — добавил Пайтан удрученно. — Все остальные слепы, как титаны.