JК
Немезида :: Азимов Айзек
Страница: 80 из 554Она произнесла:
– Мама, что бы ни говорил комиссар Питт, я бы все равно проверила движение Немезиды, обязательно проверила. Но я вижу, что ты этого не сделала. Вот ты и мучаешься.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что моя вина написана у меня на лице, – отозвалась Юджиния.
– Никто не может скрыть свои чувства, – возразила Марлена. – Если посмотреть внимательно, всегда все становится понятным.
(Марлена лишь очень медленно и с большим трудом привыкала к мысли, что другим это не дано. Ей казалось, что они просто не умеют смотреть, не видят, да и не хотят видеть; они не следят за выражением лиц, за позами, за привычными непроизвольными движениями. Они не слышат ничего, кроме слов.)
– Марлена, нехорошо лезть людям в душу.
Казалось, Юджиния думала в эту минуту о том же, о чем и Марлена. Она обняла дочь за плечи, стараясь смягчить смысл своих слов:
– Людям становится не по себе, когда ты пристально смотришь на них своими большими темными глазами. – Надо уважать частную жизнь других.
– Хорошо, мама, – согласилась Марлена, без труда отметив про себя, что ее мать старается защитить прежде всего самое себя. Действительно, Юджиния чувствовала себя неуверенно, будучи вынужденной каждую минуту догадываться, насколько она выдала себя в очередной раз. Потом Марлена спросила:
– Как же так получилось, мама: ты чувствовала свою вину и все-таки ничего не сделала для Солнечной системы?
– На то было много причин, Молли.
(Я не Молли! – выкрикнула про себя девочка.
– Мама, что бы ни говорил комиссар Питт, я бы все равно проверила движение Немезиды, обязательно проверила. Но я вижу, что ты этого не сделала. Вот ты и мучаешься.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что моя вина написана у меня на лице, – отозвалась Юджиния.
– Никто не может скрыть свои чувства, – возразила Марлена. – Если посмотреть внимательно, всегда все становится понятным.
(Марлена лишь очень медленно и с большим трудом привыкала к мысли, что другим это не дано. Ей казалось, что они просто не умеют смотреть, не видят, да и не хотят видеть; они не следят за выражением лиц, за позами, за привычными непроизвольными движениями. Они не слышат ничего, кроме слов.)
– Марлена, нехорошо лезть людям в душу.
Казалось, Юджиния думала в эту минуту о том же, о чем и Марлена. Она обняла дочь за плечи, стараясь смягчить смысл своих слов:
– Людям становится не по себе, когда ты пристально смотришь на них своими большими темными глазами. – Надо уважать частную жизнь других.
– Хорошо, мама, – согласилась Марлена, без труда отметив про себя, что ее мать старается защитить прежде всего самое себя. Действительно, Юджиния чувствовала себя неуверенно, будучи вынужденной каждую минуту догадываться, насколько она выдала себя в очередной раз. Потом Марлена спросила:
– Как же так получилось, мама: ты чувствовала свою вину и все-таки ничего не сделала для Солнечной системы?
– На то было много причин, Молли.
(Я не Молли! – выкрикнула про себя девочка.