Страница:
40 из 600
Холодная влага уже пропитала его кожаные видавшие виды штаны и теперь доставляла массу неприятных ощущений. В однообразном приглушенном гуле, который поначалу слух Олафа даже и не воспринял за звук, вдруг ясно услышался шум моря, и викинг ощутил на руках и ногах крепкие веревки, больно впившиеся в кожу. Олаф окончательно псоснулся.
- Где это я? - отчаянно завопил ярл.- Есть тут кто живой?
- Ну что разорался, я тут еще пока живой,- отозвался откуда-то из темноты голос Хэймлета.
- Так развяжи меня, чего расселся,- басил Олаф,- у меня уже вся задница задубела, а во рту аж горит, можно хоть Гунгнир сковать.
- Если ты, рыжебородый, думаешь, что это я тебя связал и посадил в трюм ладьи задницей прямо в воду, натекшую из щелей, то можешь быть спокоен - для остроты ощущений я себя тоже связал, и, главное, я уселся в ту же самую лужу, что и ты.
- Так кто тогда это сделал? -- возмутился Олаф.
-А я почем знаю, ты меня только что своим воем и разбудил.
- Эй вы, смердючие треллы, бегом развяжите мне руки, не то, клянусь рукой светлого Тюра, бережно хранящейся в желудке Фенрира, я развешу ваши жалкие потроха сушиться на солнышке, а ваши утлые мозги не брошу даже рыбам на корм, чтоб те, сожравши их, чего доброго, не поглупели,- проорал во всю глотку Олаф так, что Хэймлету пришлось втянуть голову в плечи, дабы не оглохнуть.
Послышался скрип отодвигаемого люка, и черный мрак прорезал луч света, неприятно слепящий привыкшие к темноте глаза.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|