Нептунова арфа (с сокращениями)   ::   Балабуха Андрей

Часа два или три, а может быть, и больше - времени он не засекал, пытался Аракелов пробиться в дальнюю часть лабиринта, но в конце концов вынужден был признать свое поражение и окончательно отступить.

Он вернулся в Колонный храм. Все тело болело - ссадины, царапины, синяки... Да, шорты и безрукавка - не самый подходящий наряд дл спелеолога-любителя. Аракелов отправился к сифону, соединяющему Колонный храм с Первым гротом, умылся: вода была морская, соленая, и потому удовольствия Аракелову эта процедура, мягко говоря, не доставила. Ничего, утешил он себя, это полезно, антисептика это.

Больше ему здесь, в пещерах, делать было нечего. Правда, вылезать наверх - тоже перспектива, прямо скажем, безрадостная. Не хотелось, ой, не хотелось Аракелову встречаться сейчас с Ганшиным. Не сорваться бы, не наговорить бы такого, чего потом вовек себе не простишь: нет ничего бессмысленнее бессильной озлобленности побежденного. Оба они с Ганшиным были уверены - каждый в своей правоте. И у Ганшина хватило сил, характера, возможностей свою правоту, если не доказать, то хотя бы навязать...

Он сидел на краю сифона, свесив ноги в воду. Ганшинский взрыв породил просадки и смещения не только в недрах острова, но и в аракеловских мыслях и чувствах. В них медленно, трудно проходила какая-то перестройка, совершались подспудные духовно-тектонические процессы, осознать которые он пока еще не мог. Но в одном он был уверен. История эта не может кончитьс просто так, ничем, не может остаться лишь одним из эпизодов его, аракеловской, жизни.