Нет жизни никакой   ::   Твердов Антон

Черный носорог через какое-то время достиг той скалы, на гребне которой дрожал Турусов, но вверх по понятным причинам не полез, а исполнил у подножия какой-то диковинный танец, навалил напоследок кучу и ушел восвояси — вдоль линии скал, словно надеясь найти еще какую-нибудь менее прыткую добычу.

Степан Михайлович с ужасом смотрел на немалый сгусток бурой субстанции, источавший вполне определенный запах. Странные мысли кружились у него в голове. С перепугу у Турусова из памяти вышибло все касающиеся биологии знания, и теперь он гадал — погибнув под копытами зверюги, он остался бы лежать под африканским солнцем неопознанным трупом или был бы съеден и впоследствии превратился бы в ту самую субстанцию. И тот, и другой вариант внушал Турусову понятное чувство омерзения, и когда наконец он вспомнил о том, что носороги, кажется, животные травоядные, ему от этого легче все равно не стало.

«Растоптали бы, — думал он, — сожрали бы… Какая разница? Не в этом дело. А дело в том — как я здесь оказался и как мне отсюда выбраться? Думать надо, размышлять…»

Впрочем, долго размышлять тут было нечего. На скале многого не высидишь, нужно было идти куда-то, где могли встретиться люди, которые помогли бы несчастному журналисту или хотя бы объяснили ему хоть что-то из происходящего.

Сам с собою обсудив и утвердив сам перед собою план дальнейших действий, Степан Михайлович начал осторожный спуск со скалы. На поверхности земли он оказался только через полчаса, недоумевая — почему это вскарабкался он за доли секунды, а спускался гораздо дольше?

Солнце припекало неимоверно.