JК
Ночь Седьмой тьмы :: Истерман Дэниел
Страница: 35 из 525То она была в камере своего отцав полицейском управлении, прислушиваясь к шепоту тонтон-макутов в коридоре; то она задыхалась, погребенная заживо в гробу, сколоченном из треснувших половых досок; а теперь ее поднимали из могилы мужчины в дешевых черных очках, они давали ей пюре из сладкого картофеля, тростникового сиропа и concombre zombi [5] , крестя ее маслом перед крестом из черного дерева.
Но когда она проснулась, один сон остался в памяти, выделяясь из прочих: она брела по темным густым джунглям, погруженным в полосатые вечные сумерки, меж деревьев, высоких, как дома. Это был не Гаити, это была Африка, куда возвращались духи всех умерших. Она слышала, как что-то бормочет и шуршит, скользя среди теней, но когда оборачивалась, то не видела ничего, кроме деревьев и опутавших их лиан. Она знала, что идет так уже много недель, но джунгли не кончались. Чем дальше она шла, тем гуще они становились. Рик был где-то впереди, его не было видно; позади них Филиус медленно полз на четвереньках, слепой, глухой и немой, принюхиваясь к их следам своим чувствительным носом.
Она подошла к стене из грубо отесанных каменных глыб, такой высокой, что она не могла видеть ее вершины. Анжелина попыталась обойти эту стену, но стена, казалось, была нескончаемой. Наконец она подошла к высокой золотой двери, вделанной глубоко в камень. Коснувшись двери рукой, она почувствовала, как та тяжела, но, когда она толкнула ее, дверь медленно открылась.
Но когда она проснулась, один сон остался в памяти, выделяясь из прочих: она брела по темным густым джунглям, погруженным в полосатые вечные сумерки, меж деревьев, высоких, как дома. Это был не Гаити, это была Африка, куда возвращались духи всех умерших. Она слышала, как что-то бормочет и шуршит, скользя среди теней, но когда оборачивалась, то не видела ничего, кроме деревьев и опутавших их лиан. Она знала, что идет так уже много недель, но джунгли не кончались. Чем дальше она шла, тем гуще они становились. Рик был где-то впереди, его не было видно; позади них Филиус медленно полз на четвереньках, слепой, глухой и немой, принюхиваясь к их следам своим чувствительным носом.
Она подошла к стене из грубо отесанных каменных глыб, такой высокой, что она не могла видеть ее вершины. Анжелина попыталась обойти эту стену, но стена, казалось, была нескончаемой. Наконец она подошла к высокой золотой двери, вделанной глубоко в камень. Коснувшись двери рукой, она почувствовала, как та тяжела, но, когда она толкнула ее, дверь медленно открылась.