Ночь пяти стихий   ::   Стальнов Илья

Но одноухий, не добежав трех шагов, тяжело рухнул на пол.

— У, гадюка! — прохрипел Убивец-Евлампий, сжимая топор. — Как почувствуете себя, когда обухом да по хребтине?

Это только что имел возможность испытать на своей шкуре одноухий, который теперь лежал на земле, постанывая.

— Ну что, крысиное племя? По норам! — усмехнулся атаман.

Ватага нехотя отступила. Никто из них не ожидал, что у их жертвы окажется подмога.

— Пошли отседова! — прикрикнул Роман.

Лиходеи, переругиваясь, но не слишком громко, чтобы не провоцировать дальнейшего разбирательства, отправились восвояси. Желание разобраться с незнакомцем у них отпало. Очень уж он решителен и силен, а про его приятеля и говорить нечего — вообще зверь. Так что шайка ушла, и в головах лихих парней была одна мысль — на ком бы без особого труда можно отыграться за обиду.

Хромой Иосиф обшарил у распростертого на полу одноухого карманы. Оказалось, что пропил он далеко не все и у него завалялось несколько монет, которые кабатчик, осклабившись, переправил к себе в карман. После этого слуги выкинули обобранного и избитого мужика за порог.

— Порешить бы их, атаман, — горячо произнес Убивец, сопровождавший сегодня атамана. — Найти бы их и разделаться. Скажи только — мы разом.

— Не дури.

— Надобно проучить, чтоб знали, на кого руку поднимать.

— Спешить надо.