Ночной экспресс   ::   Алехин Леонид

Где лицо твое, воин? Где лицо твоееееееее!

Гадалка зашлась в крике, сорвавшемся в молчание. Страшное молчание, мертвое.

Когда Инга сорвала мешок с ее головы, то увидела, что черные волосы стали белыми и ломкими. Гладкое лицо высохло, щеки провалились. В уголках выкатившихся глаз скопился гной.

Но не старость убила воровку. Ужас навеки скомкал ее черты.

Проглоченный язык стоял поперек сжатого судорогой горла.

Ответственный за операцию чекист возложил всю вину на Ингу.

— Я поставлю перед вашим руководством вопрос об отстранении вас от полевых акций.

Он вроде даже трясся от ярости. Только странно — на лице чекиста не дрогнул ни один мускул. Выразительностью оно соперничало с проколотым мячом.

Он говорил с ней, не выходя из «воронка». Чтобы не смотреть в его стылые глаза, Инга рассматривала необычные часы комиссара.

Корпус и широкий браслет целиком выплавлены из матовой стали. Сразу несколько циферблатов, обод часов — вращающаяся шкала с делениями. Не меньше четырех головок подвода и кнопки между ними.

Настоящая временная машина, а не часы.

— Ваши действия могут быть расценены, как саботаж, — продолжал нагнетать комиссар.

Инга сжала зубы. Если она даст ему локтем в нос, как это может быть расценено?

Вопреки всему, что говорил чекист, Ростоцкий представил Ингу к внеочередному повышению.