Ночные крылья   ::   Силверберг Роберт

Воздухоплаватели описали в небе последний круг и улетели. Вскоре взошли ложные луны. Я зашел на постоялый двор. Через некоторое время Олмейн попросила разрешение зайти.

Чувствовалось, что она раскаивается. В руках она держала восьмигранную флягу зеленого вина, явно не талианского, а чужеземного происхождения, купленного за огромную сумму.

– Прости меня, Томис, – сказала она. – Вот. Я знаю, ты любишь это вино.

– Лучше бы мне не слышать тех слов и не пить этого вина, – ответил я.

– Ты знаешь, я становлюсь очень раздражительной в жару. Извини, Томис. Я бестактная дура.

Я простил ее в надежде, что в дальнейшем наше путешествие будет более спокойным. Мы выпили почти все вино, и она ушла в свою комнату. Пилигримы должны вести целомудренный образ жизни.

Долгое время в лежал без сна. Несмотря на примирение, я не мог забыть обидных слов, которыми Олмейн попала мне в самое больное место: я действительно предал людей Земли. До самой зари я вел диалог с самим собой.

– Что я совершил?

– Я сообщил завоевателям о некоем документе.

– Они имели моральное право познакомиться с ним?

– Он рассказывал о достойном стыда обращении наших предков с их соплеменниками.

– Что плохого в том, что они его получили?

– Стыдно помогать завоевателям, даже если они находятся на более высоком моральном уровне.

– Небольшое предательство – это серьезное дело?

– Не бывает малого предательства.