Ночные любимцы   ::   Галкина Наталья

Дряхлые кресла и прадедушкин диван стояли как новенькие, тусклый посекшийся темно-зеленый шелк ширмы стал изумрудным, а грязно-желтые птицы на шелке — золотыми. На столе вместо обычных карт валялись карты размером вчетверо больше, и с незнакомыми мне фигурами: жрица, маг, шут, император, пустынник, всадник; да и в качестве мастей изображения жезлов, чаш, мечей и монет помечали карты. На небольшой деревянной колонне с бронзовой капителью, служившей Хозяину подставкой для кашпо без цветка, теперь красовался пудреный парик. Я двинулась к зеркалу, также видоизменившемуся, горизонтальному, в лилово-прозрачной раме из стеклянных перевитых листьев и стеблей. Я глянула в лиловый стекольный омут. Обнаженная смуглая девушка в вишневой бархатной маске. Вздрогнув, я провела рукой по плечу и почувствовала одежду. Отражение тоже провело по плечу рукою, я увидела на левом плече отражения родинку; моя натуральная родинка обреталась на правом плече и укрыта была кофточкой. Я ретировалась в библиотеку, сняла маску и зажмурилась. Открыв глаза, я обнаружила библиотеку во вполне тривиальном виде, так же как и комнату, куда я тут же выглянула, распахнув занавески. Тихо, тихо всё. Ни парика. Ни лилового зеркала. Обычное в деревянном багете. Потертые стулья. Старая ширма. Карты как карты. Надеть маску вторично я не решилась.

Пачка писем. Пожелтевшая бумага. Верхнее письмо по-французски. "Дорогой Ла Гир!" В дверь позвонили. Я водворила тайник на место, разложила тетради и книги на бюро, — не любя и не умея врать, я проявляла черты опытной лгуньи и лицемерки.