Страница:
10 из 38
На экране появилось печальное лицо диктора (я даже перепугалась, что у нас опять заварушка началась какая-нибудь, живем-то как на вулкане!), и он сказал:
— Сегодня в Тарасове от острой сердечной недостаточности умер певец, любимый нами всеми Виктор Елисеев…
Далее пошли кадры, в которых певец давал интервью, смеялся, пел — и за всем этим грустно говорилось о том, как он был молод и талантлив, как он замечательно боролся с наркоманией, каким он был патриотом, в общем, еще минута, и я, невзирая на мою антипатию к усопшему, начала бы взахлеб рыдать.
Поэтому я даже обрадовалась звонку в дверь. Быстро накинув на себя нечто легкое, но приличное, именуемое халатом, я открыла дверь.
* * *
Он вошел и уселся в кресло. Судя по его многозначительному виду, мне стоило приготовиться к самому худшему. То, что он хотел мне сообщить, явно не относилось к разряду второстепенной ерунды.
— У тебя есть что-нибудь холодненькое? — спросил он. — Я уже с ума схожу от недостатка жидкости в организме.
Конечно, у меня был мой холодненький «Туборг». Будучи человеком добрым и щедрым, я ему, увы, его отдала. После чего тоскливо наблюдала, как он наслаждается. Когда мой сеанс мазохизма закончился, он спросил:
— Ты посмотрела телевизор?
— Посмотрела, — кивнула я. — Только не поняла, что я должна была там почерпнуть. Если ты хотел мне посоветовать шампунь от перхоти — так я ею не страдаю. Детей тоже пока у меня нет, а мне памперсы, боюсь, маловаты. Что же до туалетной бумаги…
— Господи, — прервал он меня, поморщившись, — я тебя про Елисеева спрашиваю…
— Ах, вот ты про что, — состроила я невинную рожу, — ты его любил? Или он был твоим родственником? Почему я так срочно должна была узнать о его смерти?
Он вскочил и начал расхаживать по комнате. Когда по твоей комнате нервно расхаживает существо почти двухметрового роста, начинаешь чувствовать дискомфорт.
|< Пред. 8 9 10 11 12 След. >|