Ландскнехт   ::   Гаврюченков Юрий

Расчет руководства РУОПа был именно на то, что бандиты расценят это как спланированный акт госструктуры: МВД или УФСК, а не работу соперничающей команды. Сегодняшняя акция была проведена для устрашения. Мельник слушал базар и молчал, он был подавлен. До этого момента ему убивать не приходилось. Бить - и почти насмерть - да. Но явных подонков. Сегодня же он видел респектабельных людей из категории, что принято называть "господами", женщин в роскошных вечерних платьях. То, что это антиобщественный элемент, сразу в глаза не бросалось, и Мельник испытывал тягостное чувство вины, которое он теперь старался подавить. Вся эта роскошь, убеждал себя Мельник, все эти лимузины, дачи, одежды - все это ворованное у народа. Украденное у него путем обмана или отнятое грубой силой. Убитые были преступниками, но угрызения совести не давали ему покоя. Особенно жгла фраза Гаджиева "Я живых не оставлял", потому что именно Гаджиеву достались все женщины. Приехав в управление, они сдали оружие, и Федотов, у которого была своя машина, развез их по домам. - Тебя зацепили, что ли? - спросил Ситник, когда они ехали по Кировскому проспекту - Мельник жил ближе всех. - Царапина, что мне сделается, - отмахнулся Мельник и зевнул. - Ну да, ты же у нас бронированный, - усмехнулся Ситник. Как и остальные коллеги по отделу, он не очень удивлялся тому, что сделали с Мельником. Люди, повидавшие в "загранкомандировках" психотронные жилеты, лазерные винтовки и СВЧ-излучатели, привыкли к достижениям отечественной науки и техники. Высадившись у парадного, Мельник попрощался с ребятами и поднялся по лестнице - лифт не работал.