JК
О черном маге замолвите слово :: Абзалова Виктория Николаевна
Страница: 145 из 155Знаешь, я бы рискнул… но не очень хочется отдавать свое тело Черному Мастеру для воплощения.
– Лично мне тоже больше нравится иметь дело с тобой.
– Спасибо. Я найду способ, поверь… И тогда белые тоже потеряют – самое для них дорогое: власть.
– У тебя всегда камень за пазухой?
– Привычка, – Дамон улыбался уже без подтекста, горечи или язвительности, – Между прочим, эту идею подсказал мне ты. В Анкарионе.
– Тоже привычка, валить все с больной головы на здоровую? – Райнарт помог ему подняться, и на этот раз, маг его руку принял.
– Мне можно, Властелин я или не Властелин.
Райнарт шел за Дамоном туда, где остались Алагерда и Дамир, совершенно успокоившись: раз уж он начал шутить, значит отошел и снова вполне адекватен.
***
Первым делом Дамон склонился над все еще пребывающим в беспамятстве юношей, осматривая его, и лицо темного мага совершенно преобразилось. Райнарт и Алагерда уже имели возможность видеть несколько его лиц: для врагов, когда он во истину становился лишь оружием Тьмы, острием ее стрелы; обычное бесстрастие, разбавленное едва заметной улыбкой уголками сомкнутых губ или мелькающей в непроницаемой черноте глаз насмешкой…
И вдруг им было явлено то, что иначе, чем чудом назвать было нельзя: черты лица ожили, жесткая линия рта расслабилась, а взгляд исполнился нежной грусти и тревоги. Не сговариваясь, невольные свидетели отвернулись, стыдясь вида обнажившейся души.
– Лично мне тоже больше нравится иметь дело с тобой.
– Спасибо. Я найду способ, поверь… И тогда белые тоже потеряют – самое для них дорогое: власть.
– У тебя всегда камень за пазухой?
– Привычка, – Дамон улыбался уже без подтекста, горечи или язвительности, – Между прочим, эту идею подсказал мне ты. В Анкарионе.
– Тоже привычка, валить все с больной головы на здоровую? – Райнарт помог ему подняться, и на этот раз, маг его руку принял.
– Мне можно, Властелин я или не Властелин.
Райнарт шел за Дамоном туда, где остались Алагерда и Дамир, совершенно успокоившись: раз уж он начал шутить, значит отошел и снова вполне адекватен.
***
Первым делом Дамон склонился над все еще пребывающим в беспамятстве юношей, осматривая его, и лицо темного мага совершенно преобразилось. Райнарт и Алагерда уже имели возможность видеть несколько его лиц: для врагов, когда он во истину становился лишь оружием Тьмы, острием ее стрелы; обычное бесстрастие, разбавленное едва заметной улыбкой уголками сомкнутых губ или мелькающей в непроницаемой черноте глаз насмешкой…
И вдруг им было явлено то, что иначе, чем чудом назвать было нельзя: черты лица ожили, жесткая линия рта расслабилась, а взгляд исполнился нежной грусти и тревоги. Не сговариваясь, невольные свидетели отвернулись, стыдясь вида обнажившейся души.