О людях и бегемотах   ::   Мусаниф Сергей

Всю свою жизнь Ленка была еврейкой, причем еврейкой некрасивой, что автоматически превращало ее в еврейку суперумную. Она была круглой отличницей, золотой медалисткой и наверняка где-то уже не столь далеко маячил красный диплом. Участница всех математических, физических и химических олимпиад, любимица всех без исключения учителей, ее очень часто ставили в пример нерадивым ученикам вроде Левы, У которого пофигистское отношение к жизни начало формироваться еще в младших классах.

– Привет, Ленка, – сказал Лева уже чуть тише, вежливо распихивая локтями посетителей и подбираясь ближе. В руках Ленка держала томик Канта. Лева знал, что Кант был философом. Знание это пришло к нему, как и к подавляюще большому числу его соплеменников, из кроссвордов.

– Привет, – сказала Лена. Искренняя улыбка появилась на ее лице, сделав его еще более симпатичным. – Как ты, Лева?

– Потихоньку, – сказал Лева. – А ты?

В этом месте автор предлагает опустить порядка трех тысяч слов, которыми обмениваются старые знакомые при встрече, случившейся года через три взаимного неведения о делах друг друга. Достаточно сказать, что Лева и Лена успели обсудить своих бывших одноклассников и нынешних сокурсников, бывших и нынешних педагогов, институты вообще и в частности, внешнюю, внутреннюю и экономическую политику страны, кто за кого голосовал на последних президентских выборах и правда ли то, что Рики Мартин – гомосексуалист.