Обет колдуньи   ::   Гамильтон Лорел

Я помню, что чёрное целительство убило нашу мать, чёрное целительство заставило её сгнить на наших глазах. Что бы сказала мать после твоего сочетания?

— Мать уже давно мертва и потому ничего не сказала бы. — Это жестоко.

— Так же, как хранить о ней свежую память в сердце. Ты достаточно горевала. Теперь хватит.

— Да кто ты такая, чтобы указывать мне, сколько горевать? Я все помню. Я не пророк, но это передо мной, как пророческий сон, ужасный и отчётливый. Келейос встала и отошла от сестры, усталая и злая. — Я тоже помню, Метия, но я себя не терзаю. Ты думаешь, что я оскорблю её память, сочетавшись с чёрным целителем? — А ты так не думаешь?

— Ладно, Метия, ты хочешь драки? Давай драться. Ты считаешь, что я недостаточно долго о ней горевала, что моя скорбь в чем-то не так сильна, как твоя, потому что я не вою об этом до сих пор. — Да, пусть Сиа простит меня, но это так. — Моим трауром стала месть. Я искала её и потерпела неудачу в семнадцать. Я просила тебя пойти со мной, но ты отказалась. Ты сказала, что убийство Харкии не вернёт жизнь матери. Пусть так, но и вечный траур тоже не вернёт.

— И мне оставить горе, потому что от него никакой пользы?

— Потому что ты зря тратишь энергию и силы. Метия встала.

— Я вижу, что сегодня мы ни к чему не придём. Она повернулась, чтобы уйти, но Келейос её остановила. Метия задрожала, но не попыталась стряхнуть её руки.

— Я видела, как свет умирал в глазах Харкии. Я видела, как вытекала из неё жизнь алым потоком.