Обездоленный (Обделённые)   ::   Ле Гуин Урсула Крёбер

Когда он впервые очутился на «Внимательном», в эти долгие часы лихорадки и отчаяния, его беспокоило — тодоставляло удовольствие, то раздражало — грубо-примитивное ощущение: мягкость постели. Хотя это была всего лишь койка, ее матрац оседал под ним с ласкающей податливостью, подчинялся ему; подчинялся так настойчиво, что даже и теперь он, засыпая, все еще ощущал эту податливость. И удовольствие, и раздражение, которые это у него вызывало, носили явно эротический характер. Или все это устройство, заменяющее полотенце, — сопло с горячим воздухом — такой же эффект. Щекочет. И конструкция мебели в офицерской кают-компании — плавные изгибы пластмассы, в которые силой загнаны непонятливые дерево и сталь, гладкость поверхности и нежность фактуры — разве нет и в них слабой, но всепроникающей эротичности? Он достаточно хорошо знал себя, чтобы быть уве ренным, что несколько дней без Таквер, даже при очень сильном стрессе, не должны взвинтить его до такой степени, чтобы он начал чувствовать женщину в каждой крышке стола. Если, конечно, там действительно нет женщины.

Неужели на Уррасе все столяры живут в вынужденном целомудрии?

Так ничего и не поняв, он перестал думать об этом: на Уррасе он скоро и так все выяснит.

Перед тем, как они пристегнули ремни для посадки, доктор пришел к Шевеку в каюту проверить, как идут дела: всевозможные процессы иммунизации; от последней прививки — против чумы — Шевека мутило и пошатывало. Кимоэ дал ему какую-то новую таблетку.

— Это вас подбодрит при посадке, — сказал он. Шевек стоически проглотил эту гадость.