Обитель чародеев (Белгариад - 4)   ::   Эддингс Дэвид

- Я не собираюсь больше торчать тут, - продолжал подвыпивший юноша тоном, в котором сквозила подчеркнутая скука. - Только зря теряю время. Я не райвен, как и вы все. Что может сказать иностранная королева, что заинтересовало бы астурийских дворян? - И он повернулся, чтобы уйти.

- Астурийский дворянин настолько пропитался вином, что забыл, что в этом мире существует не только этот лес! - с жаром парировала Се'Недра. - Или, может быть, он настолько невежествен, что не знает о происходящем вокруг? Она угрожающе указала на него пальцем. - Слушай меня, астуриец, - возвышая голос, продолжала принцесса. - Ты думаешь, я здесь, чтобы произносить пустопорожние речи, но то, что я собираюсь сказать тебе, - самая важная вещь, которую ты когда-либо слышал! Ты можешь, конечно, повернуться и уйти... а через год, когда не будет Астурии, и когда ваши дома будут дымиться в руинах, и гролимы погонят ваши семьи на пылающий алтарь Торака, где уже заготовлены длинные ножи, ты вспомнишь этот день и проклянешь себя за то, что не дослушал меня.

И затем, как будто гнев, вызванный этим нахалом, прорвал плотину, слова хлынули из Се'Недры. Она обращалась к ним, отбросив заученные фразы, со словами, идущими из глубины сердца. Чем больше она говорила, тем больше воодушевлялась. Она умоляла, она льстила, она даже приказывала. Потом, конечно, она ничего не могла припомнить из сказанного, зато никогда не забудет чувство, охватившее её в тот момент. Вся страсть и огонь, присущие юности, вырвались наружу.