Обитель чародеев   ::   Эддингс Дэвид

Старик захохотал, и его хохот был столь же ужасен, как смех Ктачика.

– Ты жалкая тень Белгариона, – поправил он. – Нам известен этот фокус с тенью. Ты можешь говорить, шуметь и угрожать – и не больше! Ты бессильная тень, Белгарион.

– Я приказываю вам.

– А что будет, если не оставим? – Лицо старика выразило презрение и любопытство.

–  Он прав? – мысленно спросил Гарион у внутреннего голоса.

–  Может, да, а может, нет, – ответил голос. – Немногие переступили через этот барьер. Попробуешь – узнаешь.

Несмотря на сильный гнев, Гариону никого не хотелось убивать.

– Лед! – сказал он, сосредоточивая мысль на холоде и делая волевое усилие. Однако импульс вышел слабым и звучание его было приглушенным.

Лысый старик опять презрительно усмехнулся и затряс бородой.

Гарион собрал всю свою волю в кулак.

– Огонь! – мысленно приказал он, и в следующую секунду взметнулось яркое пламя, которое Гарион направил на бакенбарды упрямого старика.

Иерарх вскочил и принялся отчаянно сбивать языки пламени с бороды.

Сконцентрированная мысль иерархов дрогнула, они повалились на пол в страхе и испуге, и Гарион принялся преследовать гролимов, которые катались по каменному полу и лезли на стену. Крича, они сталкивались, поднимались и, повинуясь воле Гариона, опять падали, тыкаясь в углы комнаты и не находя спасения.