Оборотень в погонах   ::   Серебряков Владимир

– А-а… – протянул Невидимка неопределенно, будто сам не решил – поверить товарищу, или согласиться лишь для виду, чтобы обид не делать.

– Во-во, – продолжил гном. – Я уже думал, это от Горбатого приветик. Он меня крышевать вздумал, так я его живо отвадил – пообещал на его дурошлепов хирд натравить. Вроде отступились, но так, по мелочи, наезжают порой.

Мне оставалось только догадываться, кто такой Горбатый – видимо, местный “авторитет”, – и какие дела наш гостеприимный хозяин ведет с гномской мафией. Хирд обычно не попадает на острое перо газетера, но по безжалостности не уступит даже ниппонской якудзе, а по влиянию – орочьим и гоблинским бандам, набравшим большой вес после того, как правильные русские разбойники рассеялись по лагерям Северного Рая. “Соловьёв – на Соловки”, как гласил популярный лозунг того времени. В результате традиции беззакония были утеряны, а лихих людей старой закалки сменили нелюди, отмороженные, как сам Имир.

– Плохо, – пробормотал Серов. – Если бы я знал, что комбинат перешел Кленову…

– Сева, – перебил его эльф, – обрати внимание.

Только тут я заметил, что Шарапов внимательно вглядывается в забор. На миг я ужаснулся, решив, что хваленое зрение эльфов проницает даже два пальца занозистой березы, и лишь потом сообразил, что инвалид смотрит на улицу через одинокую щель между плотно подогнанных досок.

– К нашему соглядатаю, – поведал Шар, не сходя с места, – подошел еще один… поговорил о чем-то, и сменил. А у этого на рукаве – руна “эльд”. Озирается… очень пристально смотрит на дом.