Леди-босс (Леди-бомж - 2)   ::   Истомина Дарья

Что все это значит? Что вы там с мамочкой еще надумали? Ты же по своей воле и пукнуть не можешь! Или это все игрушечки Тимура Хакимовича? Это же он тебя с Гришкой на своем корыте по Волге прогуливал.

Зюнька бледнел медленно, загорелое лицо его становилось серым, он долго жевал сигаретку, потом выплюнул и вздохнул:

- Вот черт! Я же знал, что все так и будет... Дура ты все-таки, Басаргина! И между прочим, полная... Может, для тебя я все еще полено дубовое... Только не полено я! И если хочешь знать, я сам себя все эти дни, как вон того судака, на сковородке поджаривал! Пока не дошло - поздно все... Опоздал я...

- Куда опоздал?

- Да всюду! Его ж для меня никогда как бы и не было. Тем более мутер все зудела: "Не твое!" Через Ирку, мол; полгорода прошло! Губошлеп ты, мол, которого на крюк цепляют... Так что я и думать про него забывал. Ну шевелится там что-то вроде головастика... Что-то такое, еще безмозглое, которое ничего не знает и не понимает! Да еще и Ирка издеваться стала, когда дошло до нее - захомутать меня у нее не выйдет: "Может, твой, а может, и не твой..." А тут недавно заявилась расфуфыренная, где-то бабок, видно, нагребла, с мутер пошушукались, а у нас как раз этот самый Кен вокруг мамочки вертелся. В общем, я не знаю, что там за толковище у них шло... В общем, приволакивает она его, перепуганного до икоты, и заявляет: "Твой!" А он уже не головастик, в пеленках, он же уже человек, понимаешь! И ее в упор не видит, "тетей" зовет... А она ему ухо выкручивает: "Мама я, а вот это - папочка!" А он ее боится, меня боится, всех боится... Мы его игрушками заваливаем, а он по ночам под кроваткой прячется и плачет.