Леди-босс   ::   Истомина Дарья

Ты ж помнишь, в каком я была состоянии…

Я, видимо, должна была Ирине Гороховой посочувствовать. Такая уж она была беззащитная и разнесчастная, страшно озабоченная, слабая, об этом даже в школе все знали, на передок.

Я почувствовала, что вот-вот начну ржать. Это было очень опасно. Она меня как-то очень ловко переводила в состояние расслабухи.

— Ну прокололась я, конечно, — продолжала она. — У него там своего бабья было — в очередь стояли. Им просто рабочая сила была нужна, чтобы батрачила и не пикала. У них там в погребах свой заводик оказался. Воблюху эту долбаную для сушки накалывай, за коптильней следи, селедочку ворованную — в бочки на засолку, «грязь» бидонами… Это у них так черная икра называется…

— Хватит! — Это могло продолжаться бесконечно. — Чего ты добиваешься?

— Не знаю… — Она помолчала. — Мне, Лизавета, мальчика хотя бы изредка видеть. Тебе, конечно, этого не понять, а мне снится сыночек-то… Все время вскакиваю, кажется, плачет он, пеленочки менять надо. И как будто молочная я, все еще кормлю. Нет, нет! Я все распрекрасно понимаю, куда мне его забирать? У нас там, в Лобне, на отстое общага есть. Сама понимаешь, живем, как беженцы… А вот когда отгулы у меня? Я бы брала его, на денек, два… На немножко.

— Нет. Она сникла.

— Не выдержу я такого, Басаргина. Я же знаю теперь, что он с тобой тут, в Москве. Сами ноги к нему несут. Конечно, если бы я была где-нибудь подальше… Да хотя бы в той Астрахани или еще где.