Леди-босс   ::   Истомина Дарья

Ничего бесповоротного в этой жизни нет, Лизавета Юрьевна… Вот только сами мы не потянем, так, может, ты чего-ничего подкинешь? В том смысле, что не чужие же?

У меня паркет под ногами качнулся — это что же, она особняк мне готова вернуть?

Что-то тут было не так, в этом ее ласковом плетении, в том, как торопливо она рисовала почти невероятные и сладостные картинки, за которыми маячило — что? Испуг? Злость? Надежда?

Ясно было только одно: она действительно ждала меня и менты приклеились ко мне не случайно.

— Как он? Я могу увидеть его?

— Гришуньку?

Она дрогнула глазами, но тут же вынула из кармана плаща конверт со снимками и шлепнула его на стол.

Я вытряхнула скользкие картинки, снятые «Полароидом».

Сердце болезненно сжалось. Не знаю, чего я ожидала. Мне казалось, что он постоянно плачет и просится ко мне. Но на снимках Гришка в основном безмятежно улыбался. Снимали они его то на пристроенной к нашему дому новой веранде, уставленной плетеной мебелью, то в роскошном игрушечном джипе, точной копии «взрослого», то на газоне, с яркими мячами. Так я его никогда не одевала — под матросика, в полосатые, типа тельняшек, футболки. На нескольких снимках он был в белой войлочной панаме с широкими полями, под кавказца. На последней фотке он сидел рядом с громадным ротвейлером и обнимал его. Это был тот самый людоед, который гонял меня по участку ночью, год назад, здесь он был в наморднике.

— Он все собачку просил, — сказала она, закуривая. — Так что сама видишь — нам ничего не жалко.

Снимки она отбирала явно с умыслом — на них был один Гришка. Ни ее рядом, ни Зюньки… И везде — веселый.

— Тут понимаешь какая незадача… — засмеялась она.