Страница:
229 из 949
Служанка была единственной, посещавшей Кассандру, в то время как всех прочих изгнали из крыла, где помещались королевские покои.
Проходили дни, и Акила становился все более угрюмым. Изоляция, в которую он был погружен со дня возвращения из-за границы, достигла опасного пика: он отвергал все проявления дружбы и поддержки. Барон Гласс перестал слать декларации о войне из Дома Герцогов, но разговоры о войне с Норвором продолжались, а тут еще поползли слухи, что Акила беспомощен и неспособен действовать. Говорили, будто его смелость умирает вместе с его женой. Прекратились и работы над великой библиотекой. Акила был с Кассандрой день и ночь. Он томился в тягостных раздумьях. Он дал невозможное обещание. Теперь только чудо могло спасти королеву.
Но однажды утром его навестил Фиггис.
Прошло восемь дней с тех пор, как обнаружилась болезнь Кассандры. Акила, будучи не в состоянии ни с кем разговаривать, сидел затворником в кабинете и слушал шум ветра за окном: надвигалась буря. Король потягивал бренди, погруженный в чтение стихов одного из лиирийских поэтов. В эту минуту он отключился от Кассандры и всех своих бед, а бренди заглушало его боль. Звук ветра как будто успокаивал.
Его одиночество нарушил стук в дверь.
— Милорд? Вы здесь?
Акила узнал голос Фиггиса. Он со вздохом отложил книгу.
— Я здесь. Войдите.
Библиотекарь открыл дверь и нервно облизнул губы.
|< Пред. 227 228 229 230 231 След. >|