JК
Одержимость :: Каттнер Генри
Страница: 33 из 213Людей завораживали жизнестойкость и мужество, давно утраченные под Куполами.
- Как вас зовут? - в голосе ее слышалось едва уловимое презрение.
- А зачем вам это знать? - с нарочитой грубостью спросил он, насупив рыжие брови.
Она замерла. Горячая волна прошла по ее телу, унося холодок отчужденности. Вздохнула. Нежные пальцы легонько погладили рыжие колючие волоски на его руке.
- Вы можете рассказывать о себе, пока мне не надоест, сказала она, глядя ему в глаза.
- Вам легко надоесть?
- Да, очень.
Он окинул ее оценивающим взглядом и то, что он увидел, понравилось ему. За сорок лет он неплохо изучил нравы в Куполах, и ему показалось, что он раскусил ее. Для нее он был не более чем экзотической игрушкой, о которой иногда вспоминают, чтобы раздуть угасающий интерес к жизни. Что ж, он не прочь развлечь ее.
- Пошли, - сказал он.
Случилось это в первый день карнавала, а на третий, последний день, она намекнула, что и после карнавала связь их может продлиться. Он удивился, но особой радости не почувствовал. Была Розата. Был временной барьер. Сэм для нее лишь крайний миг в ее бессмертии.
Повиснув во тьме, они внимательно следили за трехмерным изображением. Где-то высоко над венерианским материком кружил самолет, объектив которого ловил свирепую схватку зверя с растением. Развлечение это было чрезвычайно дорогим. Требовался самолет-робот, сложная приемная и передающая аппаратура и несколько операторов к ней.
Зверь дрался с растением.
- Как вас зовут? - в голосе ее слышалось едва уловимое презрение.
- А зачем вам это знать? - с нарочитой грубостью спросил он, насупив рыжие брови.
Она замерла. Горячая волна прошла по ее телу, унося холодок отчужденности. Вздохнула. Нежные пальцы легонько погладили рыжие колючие волоски на его руке.
- Вы можете рассказывать о себе, пока мне не надоест, сказала она, глядя ему в глаза.
- Вам легко надоесть?
- Да, очень.
Он окинул ее оценивающим взглядом и то, что он увидел, понравилось ему. За сорок лет он неплохо изучил нравы в Куполах, и ему показалось, что он раскусил ее. Для нее он был не более чем экзотической игрушкой, о которой иногда вспоминают, чтобы раздуть угасающий интерес к жизни. Что ж, он не прочь развлечь ее.
- Пошли, - сказал он.
Случилось это в первый день карнавала, а на третий, последний день, она намекнула, что и после карнавала связь их может продлиться. Он удивился, но особой радости не почувствовал. Была Розата. Был временной барьер. Сэм для нее лишь крайний миг в ее бессмертии.
Повиснув во тьме, они внимательно следили за трехмерным изображением. Где-то высоко над венерианским материком кружил самолет, объектив которого ловил свирепую схватку зверя с растением. Развлечение это было чрезвычайно дорогим. Требовался самолет-робот, сложная приемная и передающая аппаратура и несколько операторов к ней.
Зверь дрался с растением.